Список форумов Гомеопатическое лечение Гомеопатическое лечение
форум
 
 FAQFAQ   ПоискПоиск   ПользователиПользователи   ГруппыГруппы   РегистрацияРегистрация 
 ПрофильПрофиль   Войти и проверить личные сообщенияВойти и проверить личные сообщения   ВходВход 

История гомеопатии в Индии

 
Начать новую тему   Ответить на тему    Список форумов Гомеопатическое лечение -> Переводы
Предыдущая тема :: Следующая тема  
Автор Сообщение
Зоя Дымент



Зарегистрирован: 30.11.2009
Сообщения: 1793

СообщениеДобавлено: Вт Апр 19, 2011 12:42 pm    Заголовок сообщения: История гомеопатии в Индии Ответить с цитатой

http://hpathy.com/homeopathy-around-the-world/history-of-homeopathy-in-india/
History of Homeopathy in India
July 17, 2008

История гомеопатии в Индии начинается с 1835 года, когда врач из Румынии д-р Джон Мартин Хонигбергер посетил Индию по приглашению махараджи Ранджита Сингха из Лахоры, страдающего параличом голосовых связок и отеком ног. Он лечил махараджу разведением «Дулькамары» в вине, в низкой потенции. Это лекарство вылечило махараджу. Махараджа был также поражен, когда доктор вылечил его любимую лошадь от язвы ноги. Доктор Хонигбергер стал главным врачом при дворе махараджи.
В дальнейшем, после смерти махараджи, д-р Хонигбергер переехал в Калькутту. В Калькутте он был известен как " Доктор холеры ". Он написал много книг, среди которых были "Тридцать пять лет на Востоке, приключения, открытия, эксперименты и исторические очерки Пенджаба и Кашмира". Он практиковал в Калькутте до 1860 года. Случилось так, что д-р Хонигбергер поехал в Вену и заболел холерой. Он спасся, принимая Ипекакуану каждые полчаса. Этот случай произвел на него сильное впечатление, и он начал сам использовать гомеопатические лекарственные средства и назначать их другим.
В 1836 году в Танжуре д-р Самуил Бруклинг, отставной офицер-хирург, использовал гомеопатические лекарства для гражданских лиц и армейских офицеров, размещенных в Мадрасе.
В 1836-1867 д-р Махендра Лал Сиркар узнал о гомеопатии от целителя Раджендралала Датта, известного в народе как Баба Райен Датта. У него было множество удачных случаев. Он вылечил Ишвара Чандру Видьясагара от астмы, а также спас от гангрены ноги Махарани из Шорапура и произвел большое впечатление на раджу сэра Радхканта Деба Бахадура из Шорапура.
16 февраля 1867 д-р Сиркар пишет статью, осуждающую аллопатию, под названием "О предполагаемой неопределенности в медицинской науке и связи между заболеваниями и медициной". Он был первым основателем журнала по гомеопатии - “India Medical Review” и принял участие в первой конференции Гомеопатического национального конгресса под председательством д-р К. Геринга.
В 1867 году д-р Сальзар из Вены заложил основу гомеопатического образования в Индии. Он повлиял на обращение к гомеопатии двух человек, а именно д-ра П. С. Маджумдара и д-ра Б.Л. Бхадури. Д-р Маджумдар вместе с доктором Ройем, д-р Б. Банерджи и д-р Юнаном в 1878 году основали первый Гомеопатический колледж в Индии под названием "Калькуттский гомеопатический медицинский колледж".
Д-р С.Л. Гош провел прувинг многих лекарств из индийских трав и давал их своим пациентам в низкой потенции с замечательными результатами. Он составил книгу под названием "Лекарства Хиндустана ". К сожалению, никто не заметил этой книги до тех пор, когда в 1970-1971 "Центральный совет по исследованиям в области индийской медицины и гомеопатии" (CCRIM & H) не раскопал эту книгу. После этого был выполнен прувинг некоторых упомянутых в книге лекарств.
В августе 1869 года бенгалец по имени Бабу Приянат Бозе открыл госпиталь с Oткрытым отделением для пациентов (стационаром) в Аллахабаде. В этом центре лечился борец за свободу г-н Мотилал Неру.
В 1880 году отец Август Мюллер, священник и учитель школы, основанной Обществом Иисуса в Kaнканади в Манглоре, стал отпускать гомеопатические препараты бесплатно.
В 1902 году была эпидемия легочной чумы и отец Август Мюллер лечил успешно множество людей. Видя это, британцы наградили его медалью «Император Индии». Он также написал книгу под названием "Двенадцать тканевых лекарств". В 1937 году британское правительство не признало этой системы медицины, и это было в первый раз, что член Законодательной ассамблеи Мийан Гхиас-уд-идин направил обращение в Ассамблею Бенгалии, предлагающее признать гомеопатию и покровительствовать ей. Таким образом, гомеопатия была впервые узаконена в Бенгалии в годы, предшествующие независимости.
После обретения независимости, правительство было более благожелательным, и 17 февраля 1948 года Шри Сатис Чандра Саманта, депутат от Западной Бенгалии, основал движение в Учредительном собрании, ставящее своей целью создание Центрального Пропагандистского органа, т.е. Центрального совета гомеопатии. Предложение было принято после некоторых поправок депутата Шри Мохана Лала Сахена (штат Уттар Прадеш). Оно было поддержано д-ром Пат-табхи Ситарамайя, президентом Индии. Некоторые важные пункты, внесенные в проект представителями Всеиндийского института гомеопатии, с обращением к правительству Индии, способствовали тому, что гомеопатическое образование в Индии было поставлено на твердый фундамент.
В 1944 году правительство Индии создало комитет из пяти членов, и покойный ныне д-р Л.Д. Дхавал был одним из его членов. Он обратился к правительству с просьбой признать гомеопатическую практику и обучение. Он написал книгу на языке маратхи под названием "Гомеопатическая Чикитса". Он был среди энтузиастов, способствующих открытию "Правительственной гомеопатической больницы".
В 1946 году был создан "Совет гомеопатии" Западной Бенгалии, и гомеопатия была там признана.
Доктор К. Саркар, (M.D.) был известным преподавателем по гомеопатической философии в Калькуттском гомеопатическом медицинском колледже. Его вклад в гомеопатию был огромным. Его комментарии к 5-му изданию «Органона» были хорошо известны. Доктор С. П. Дей составил сборник его статей под названием "Эссе о гомеопатии".
Д-р Б. К. Бозе, "Великий Учитель гомеопатии" получил степень д-ра медицины в Чикаго и был прямым учеником д-ра Кента. Он был прекрасным учителем Materia Medica.
В 1952-1954 годах правительство Национального конгресса назначило Гомеопатическую справочную комиссию – небольшую, сформированную министром здравоохранения Индийского Союза Раджкумари Амритом Кауром (1952). Д-р ДЖ. С. Мукерджи был назначен председателем этого комитета, состоящего из шести гомеопатов и четырех аллопатов.
В 1956 году предложение создать в этом Комитете пост почетного советника было отклонено, но, тем не менее, в 1960 правительство утвердило эту должность и д-р Кришна Гопал Саксена был первым на этом посту.
Правительство Индии сформировало Центральный совет здравоохранения, который представлял собой Комитет из министров здравоохранения всех штатов и возглавлялся союзным министром. Этот комитет собирался раз в год. Он принял решение, что в каждом штате, начиная с 1960 года, должен быть открыт гомеопатический колледж. Была также принята резолюция, что правительство Индии должно создать организацию, обеспечивающую регулирование и способствующую развитию научных исследований в гомеопатии.
В Махараштре в 1960 году был принят законодательный акт, устанавливающий создание двух организаций:
1) Суд экспертов (для рассмотрения вопросов, связанных с образованием и новыми колледжами).
2) Совет гомеопатии (для регулирования гомеопатической практики и лицензирования деятельности гомеопатов).
Этот закон был известен как "Закон Бомбея". Доктор Гилдер был министром здравоохранения. Суд экспертов был под присмотром д-ра М. Н. Паранжапе, а президентом Совета по гомеопатии был покойный д-р С.Р. Вадиа.
Д-р М. В. Кулкарни пошел по стопам д-ра Бхатачария из Бенгалии. Он создал "Рой и К°" в Мумбаи. Они были главными импортерами «B & T» (Берике и Тафель) из Америки и Швабе из Германии. "Рой и К°" первая в Индии опубликовала "Реперториум Богера–Беннингхаузена". Кулкарни также приступил к производству гомеопатических лекарств в Махараште. Г-н Джеймс Фергюссон, губернатор Мумбаи, был пациентом д-ра Кулкарни.
Доктор С. Р. Фатак, получивший степень доктора в университете в Мумбаи, увлекся гомеопатией. Он написал две книги:
1) Алфавитный реперториум Фатака.
2) Materia Medica Фатака.
Д-р П. Шанкаран умер в очень молодом возрасте от рака печени. Он приобрел имя и славу на международном уровне. За короткий промежуток времени он написал ряд брошюр (30) на темы, актуальные и важные для практики гомеопатии. Он провел прувинг Aqua Marina и Pituita.
Д-р П. Шанкаран популяризировал в Индии издание книг по гомеопатии по низким ценам (не выше 10 рупий). Он написал небольшой карточный реперториум и основал журнал, известный как "Индийский гомеопатический журнал". В настоящее время он издается под названием "Индийский журнал гомеопатических лекарств", который ранее редактировался д-ром К. Н. Kасадом. В настоящее время его редактирует Прафул Барвалиа.
Доктор Буржор Боман Бехрам был MBBS (бакалавром медицины и бакалавром хирургии), практиковавшим гомеопатию. Он умер совсем недавно. Доктор У. М. Менон, хотя не имел официального специального образования, приобрел много ценных знаний по гомеопатии. Он инициировал создание Бомбейского гомеопатического медицинского колледжа.
Индийская Комиссия по планированию оказывала безвозмездную помощь колледжу с 1966 года. Вскоре 20 колледжей воспользовались такой возможностью. Они получили помощь для формирования библиотек и создания лабораторий. Одним из колледжей, получившим такую помощь, был Гомеопатические колледж в Пуне.
В 1966 году Центральное правительство, по предложению Министерства здравоохранения, выдвинуло законопроект, который был совместным законопроектом о создании Центрального совета индийской системы медицины и гомеопатии. Этот акт был принят в 1969 году, когда была признана Аюрведа, и был сформирован Центральный совет Аюрведы.
В 1970 году правительство предложило отдельный законопроект по гомеопатии. Через год этот законопроект был представлен в парламент, но как раз тогда новый министр здравоохранения был назначен. Премьер-министр дал согласие рассмотреть этот законопроект в 1971 году, но, к сожалению, из-за промежуточных выборов, он был отложен.
3 апреля 1972 года он был представлен Совету штатов. Был сформирован Совместный специальный комитет под председательством госпожи Пураби Мухопадхая (депутат от Западной Бенгалии). Этот комитет сотрудничал со всеми колледжами.
19 декабря 1973 года Президент одобрил законопроект и, таким образом, "Закон Центрального совета о гомеопатии 1973 года " был принят. Необходимость этого закона была ясна задолго до этого, потому что хотя большинство штатов признали необходимость колледжей, но курс не был определен. Таким образом, было много путаницы, так как врачи не могли переехать работать в другой штат. Этот закон достиг следующих результатов:
(1) Стандартизации образования.
(2) Стандартизации практики.
В течение этого времени правительство сформировало научно-исследовательскую организацию под названием Центральный совет по исследованиям в области индийской медицины и гомеопатии (CCRIM & H).
В 1972 году правительством Индии был учрежден Центральный научно-исследовательский институт в Калькутте и три региональные научно-исследовательские институты были созданы в Дели, Коттаяме и Ориссе.
В этом же году исследовательский совет был разделен на три независимых органа:
1) Центральный совет по исследованиям в области Аюрведы.
2) Центральный совет по исследованиям в Унани.
3) Центральный совет по исследованиям в области гомеопатии.
Штаб-квартира «Центрального совета по гомеопатии» была на Газиабад в Дели. В настоящее время имеется 200 отделений и 10 региональных институтов. Центральный совет по гомеопатии и другие организации сформировали единую программу для получения диплома, ученой степени и ассоциированных курсов (для дипломантов новых курсов и дипломантов старых курсов, конечно). Их называли D.H.M.S., B.H.M.S. (градуированные степени) соответственно.

Примечание: для дальнейшего изучения проблемы см. мою книгу под названием “HOMOEOPATHIC WORLD: INCLUDES HISTORY OF MEDICINE.” ( 3rd edition). Available at : National Book Depot, Opp Wadia Children Hospital Parel, Mumbai 400 012. Ph: 24165274, 24131362, 24132411, Email: nationalbooks55@rediffmail.com


Последний раз редактировалось: Зоя Дымент (Вт Ноя 19, 2013 8:55 pm), всего редактировалось 8 раз(а)
Вернуться к началу
Посмотреть профиль Отправить личное сообщение
Зоя Дымент



Зарегистрирован: 30.11.2009
Сообщения: 1793

СообщениеДобавлено: Вт Апр 19, 2011 1:33 pm    Заголовок сообщения: Ответить с цитатой

А вот еще одна статья, относящаяся к современному состоянию гомеопатии в Индии. Ее автор- вице -президент одного из Английских гомеопатических коллеждей Janet Robinson Banerjea
Hpathy Ezine, April, 2011
http://hpathy.com/homeopathy-papers/why-homoeopathy-thrives-in-india/
Почему гомеопатия процветает в Индии
Автор обсуждает вопрос, почему гомеопатия популярна в Индии.
Гомеопатия в Великобритании и Индии
Имея редкую возможность учиться в Индии, в Калькутте, и имея возможность встретиться с множеством различных гомеопатических врачей в течение девятнадцати лет, я хотела бы написать о том, как гомеопатию практикуют, уважают и избирают в качестве первичной медицинской помощи в Индии и, в частности, в Калькутте.
Образование и признание
Практика гомеопатии процветала в Индии с 1829 года и признана правительством Индии с 1948 года. Образование, необходимое для гомеопатической практики, регулируется и состоит как минимум из пяти с половиной лет обучения в университете, и степень присуждается после года интернатуры. Выпускник получает лицензию как "Доктор" и имеет право работать в сельской местности и городах, может работать в правительственных или частных организациях или заниматься индивидуальной практикой. Образование, обычно в значительной мере субсидируемое правительством, предоставляет студенту возможность стать сознательным и квалифицированным специалистом при выполнении вскрытий, простых операций, которые включает в себя удаление аппендикса и осуществление других работ. Это в дополнение к общей практике в медицинских ситуациях, таких, как возвратный тиф, эпидемии, ревматология, неврология, кардиология, остеология, гастроэнтерология, дерматология и так далее. Те, кто знаком с гомеопатией, поймут, что этот список не является исчерпывающим и, в самом деле, каждый пациент представляет уникальные симптомы, которые рассматриваются не по нозологической классификации заболевания.
Политика
Цитата:
"Гомеопатия является последним и изысканным способом лечения пациента, экономическим и ненасильственным. Правительству следует поощрять и патронировать ее в нашей стране ... ".
М. К. Ганди (1869-1948)

Законодательное признание гомеопатия получила спустя сто с лишним лет после того, как эта наука стала популярной, и ходатайство о создании государственного факультета в первой провинции, Бенгалии, было принято и направлено в правительство штата для его реализации в 1943 году.
После обретения независимости и формирования Национального правительства 17 февраля 1948 Шри Сатис Чандра Саманта, депутат от Западной Бенгалии, предложил проект резолюции для рассмотрения учредительной Ассамблеей Индии, который гласил:
"Эта Ассамблея считает, что гомеопатическая система лечения признана Индийским Союзом и учреждается Генеральный совет и Государственный факультет гомеопатической медицины".
Представляя свою резолюцию, Шри Саманта выдвинул следующие аргументы в ее поддержку:
1. Система медицины, известная как гомеопатия, была признана в таких странах, как Германия, Франция, Англия и Америка, а также в некоторых провинциях и штатах Индии, таких как Бенгалия, Объединенные провинции и других.
2. Установлено, что система оказалась эффективной и лечение этим способом очень дешево. Следовательно, она идеально подходит для принятия в такой бедной сельскохозяйственной стране, как Индия.
3. Государственное признание и контроль обеспечат надлежащую научную подготовку тем, кто сможет практиковать систему, и это станет концом для шарлатанов и шарлатанства, в результате чего будет устранена опасность для жизни людей, получающих лечение на ее основе.
Внести поправки в резолюцию было поручено Шри Мохану Лалу Саксена, члену парламента (от штата Уттар-Прадеш), и резолюция была предcтавлена в следующей формулировке:
"В связи с тем, что многие люди прибегают к лечению гомеопатической системой, эта Ассамблея считает, что правительству следует рассмотреть:
1. создание механизмов для обучения гомеопатии;
2. целесообразность создания постдипломных образовательных курсов,
3. целесообразность регулирования профессии и организацию регистрации практиков с целью повышения и поддержания единообразия стандартов".
Позже, вначале 1970-х, было отмечено, что отсутствует централизованное законодательство для регулирования практики и нужны минимальные стандарты в подготовке и проведении экзаменов в системе медицины на всеиндийском базисе. Нормативный Центральный совет по линии Медицинского совета Индии по современной системе медицины является необходимым условием для нормального роста и развития гомеопатии.
" Основные функции Центрального совета гомеопатии будут заключаться в том, чтобы ввести единые стандарты образования в гомеопатии и регистрацию практикующих гомеопатию. Регистрация специалистов-практиков по Центральному регистру гомеопатии будет гарантировать, что медицина не практикуется теми, кто не квалифицирован в этой системе, а те, кто практикуют, соблюдают кодекс этики этой профессии. Законопроект направлен на достижение этих целей ".
("Ведомости Индии, 1-12-1971, Pt II, д. 2, Ext, стр. 837.)
После того, как по рекомендации Объединенного комитета Закон о Гомеопатическом центральном совете был принят обеими палатами парламента, президент Индии одобрил его 17 декабря 1973 года.
Признание и регулирование гомеопатии является строгим и обеспечивает первый уровень образования для медиков, которые приравниваются к врачам, использующим фармацевтические препараты, как способ лечения. Следует вновь напомнить, что на протяжении более 60 лет наблюдается становление, поддержка и признание гомеопатии.
Я думаю, что мы в Великобритании немного позади так называемых развивающихся стран.
Опыт
У этих врачей обширный опыт, и в стране, где религия, миф и суеверие контролируют большую часть жизни людей, гомеопатия процветает.
Он процветает не из-за веры или невежества, а потому, что гомеопатия (в правильно обученных руках, см. выше) не причиняет вреда, не вызывает побочных эффектов и действительно улучшает симптомы и, следовательно, качество жизни.
Основное направление в медицине
В Индии гомеопатия считается основной медициной и поэтому редко можно найти человека, который не использовал ее и не слышал о ней, как о системе исцеления. Гомеопат уважается и рассматривается как общий практик во многих семьях, начиная с тех, кто живет в бедной деревне, до крупных промышленников, которые в состоянии выбрать любую существующую систему медицинскую лечения.
Почему гомеопатия ценится так высоко?
У меня есть несколько теорий о том, почему гомеопатия ценится так высоко, и после обследования более 100 пациентов, которые используют гомеопатию, я уверена, что сочетание следующих элементов, в целом, важно для большинства пациентов:
- Натуральная и безопасная.
- Положительный опыт семьи и друзей.
- Доверие к науке.
- Полный или холистический подход.
- Одобрена правительством.
- Цена.
Наблюдая рост популярности гомеопатии и прямые рекомендации в рамках семьи и в рамках общин, я должна заметить, что даже семьи с ограниченными доходами тянутся к гомеопатии, руководствуясь опытом и наблюдениями. Они понимают, что успех лечения не случаен, потому, что они видели его снова и снова.
Они не "пробуют" гомеопатию, но, скорее, выбирают систему, поскольку они знают, что она эффективна, они видели ее работу, они знакомы с ней и они уверены в результатах.
Индию называют "развивающейся" страной. У нее тысячелетняя история, оны вырастила Ганди, многих известных лауреатов и является крупнейшей демократией в мире.
Каковы успешные результаты?
Успех гомеопатии часто связывают с убеждением или верой, но, леча пациентов, я видела в течение более двадцати лет моей практики, что это не так. Наука и искусство гомеопатии должны быть основательно понятны, и когда это сделано, приложение просто и соответствует теории и логике. Именно этой логикой я хотела бы поделиться с вами и поделиться пониманием значения простоты и последовательного назначения.
Materia Medica
Нет коротких путей в обучения. Могут существовать методы обучения, которые ускоряют получение и запоминание информации, но мастерство требует регулярного общения с сотней пациентов в день, требует огромных знаний Materia Medica. Говорили, что «индийские врачи зубрят, слепо следуют Ганеману и назначают терапевтически». Не очень лестно для команды людей, которые практикуют первичную медицинскую помощь, полностью полагаются на пациентов, у которых есть выбор, и знают цену успеха, который в значительной степени само собой разумеющийся и редко публикуется.
Мое наблюдение позволяет мне сказать, что да, студенты-гомеопаты в Западной Бенгалии зубрят, запоминают Materia Medica, «Органон медицины» и огромный материал медицинской науки, и, в силу этого, имеют огромный реперториум наготове, без необходимости держать его под рукой, у них нет страха незнания или отсутствия практических знаний. Они практикуют, имея информацию, в соответствии с задачей. Это может включать диагностику, применение теории, навыки взаимодействия с пациентом и, наконец, уверенность в назначении наиболее подобного лекарства, которое требуется, чтобы начать процесс излечения пациента.
Следуют ли они ганемановскому «Органону медицины»? Да. Следуют ли они инструкциям книги, которая носит комплексный характер, испытана и готовит читателя к почти любой медицинской ситуации? Да. У них нет другого толкования или путаницы в понимании и использовании простых, практически применимых принципов.
Являются ли их назначения терапевтическими? Я сомневаюсь, что был бы такой успех, если бы использовался только этот подход. Существуют различные пути к лучшему назначению, и в некоторых случаях требуется терапевтическая медицина. В каких-то случаях конституционное миазматическое назначение является лучшим маршрутом, а в других особенные и редкие симптомы приведут к similimum. Если «Органон медицины» понят, то практикующий знает, какой подход лучше.
Изучение, впитывание, наблюдение, изучение, учеба, запоминание, изучение, погружение, изучение.
100 пациентов в день?
Хорошая история складывается, не так ли? Надо было видеть и общаться с врачами из Калькутты в течение почти 20 лет, чтобы сейчас я могла поделиться немного необходимостью в такой клинике. Посмотрите выше, прежде чем читать дальше. Пациенты часто знают ответы на вопросы, они понимают, что гомеопат должен знать, и знакомы со стилем консультации (этиология, представление жалобы, локализация, ощущения, модальности, сопутствующие, общие симптомы и миазмы).
Гомеопат, делающий назначение, также должен понять масштаб и сферу действия лекарства и сопоставить это simila пациенту, тому, что он представляет собой сейчас. Нет нужды в гипотезах или предположениях, не нужно углубляться в психику, но нужно понять, что пациент говорит, как дискомфорт или заболевание влияют на него сейчас. Получите эту информацию и отнеситесь к пациенту объективно с целью нахождения одного лучшего лекарства, с которого начнется исцеление и хорошее здоровье. С помощью этого метода рассмотрения или прослеживания картины и хорошего взятия случая лекарство будет найдено. Однако его найдет только тот, кто знает гомеопатические лекарства materia medica. В действительно интенсивной ситуации едва ли будет возможность использовать реперториум. Однако в некоторых случаях требуется подсказка частных модальностей, и даже беглый просмотр реперториума может быть полезным. Акцент делается на качественном назначении, и его редко можно достигнуть с помощью одного реперториума.
Наконец, я бы хотела отметить, что, несомненно, миллиард людей из страны, которая изобрела нуль, не может быть неправ.
Ссылка
Центральный совет по гомеопатии Индии
www.cchindia.com


Последний раз редактировалось: Зоя Дымент (Пт Мар 27, 2015 6:17 pm), всего редактировалось 1 раз
Вернуться к началу
Посмотреть профиль Отправить личное сообщение
Зоя Дымент



Зарегистрирован: 30.11.2009
Сообщения: 1793

СообщениеДобавлено: Сб Апр 21, 2012 5:56 pm    Заголовок сообщения: Ответить с цитатой

http://www.archive.org/stream/thirtyfiveyearsi00honiuoft/thirtyfiveyearsi00honiuoft_djvu.txt .
Здесь я намереваюсь сейчас выложить перевод предисловия.
Thirty-five years in the East. Adventures, discoveries, experiments, and historical sketches, relating to the Punjab and Cashmere; in connection with medicine, botany, pharmacy, etc"
Тридцать пять лет на Востоке. Приключения, открытия, эксперименты и исторические очерки, связанные с Пенджабом и Кашмиром, а также медицинские, ботанические, фармацевтические и проч. вопросы, вместе с оригинальной materia medica и медицинским словарем на 4 европейских и 5 восточных языках.

Джон Мартин Хонигбергер
ПРЕДИСЛОВИЕ
1852 год

Представляя эту работу английской публике, в английском одеянии, я хотел бы констатировать, что, несмотря на то, что много в последнее время написано путешественниками и врачами о значимых странах Востока, они не исчерпали этой темы, и я был вынужден опубликовать результаты моего опыта, так как убежден, что эта работа может стать ценным дополнением к уже существующим публикациям.
Тридцать пять лет, проведенных в Азии – я путешествовал из моей родной страны (Трансильвании) через Левант, Египет, Аравию и Персию в Индию, прожил несколько лет в Пенджабе и возвратился через Афганистан, Бухару и Россию, в период, когда эти страны были мало известны европейцам, что предоставило мне достаточно возможностей для удовлетворения моего горячего желания научных исследований для ознакомления с тайнами природы, которые так долго были скрыты в той части земного шара – колыбели человечества и родине науки.
Проведению исследований значительно способствовало мое влиятельное положение, в течение многих лет, как врача последнего суда Сикхов в Лахоре.
Те, кто интересуется историей Пенджаба, может найти в этом, первом томе, много набросков восточного характера и иллюстрации восточных нравов, обычаев и интриги, а также верные выводы о последних событиях.

Второй том, хотя и является медицинским сочинением, был написан не только для врачей, он понятный и может быть полезным для всех читателей. Чтобы сделать его более приемлемым для тех, кто живет на Востоке, в дополнение к «Медицинская флора Кашмира, с ее свойствами и использованием, а также многие восточных растения и препараты», я добавил медицинский словарь на девяти языках.

В этих томах можно прочитать о различных открытиях, любопытных экспериментах и замечательных случаях, собранных во время моего долговременного пребывания, что, я надеюсь, будет полезным как натуралистам, так и историкам.
Во время моего пятнадцатилетнего проживания в Лахоре, а также во время моих частых поездок, я использовал любую возможность испытать различные современные медицинские системы, а также экспериментально проверить качество многочисленных лекарств, известных или неизвестных практикам. Освободившись от всех эгоистичных мотивов, сейчас я простодушно представляю британской общественности результаты этих исследований, которые проводились с неутомимым упорством. Я не нахожусь под влиянием мании systemmaking (систем решений), моя цель просто помочь облегчению страданий человечества и обогатить науку, насколько это позволяют мои способности. Я руководствовался исключительно пословицей: "Nulld re homo proprius accedit ad Deum, qudm salute hominibus danda", т.е. "Ничто так не приближает человека к Богу, как помощь человека его страдающему ближнему".

Нелегко искоренить систему, которая глубоко укоренилась на протяжении веков. Кто возьмет на себя ответственность за изменения, влияющие на существование и благосостояние мириад человеческих существ? Четко выраженная, моя система вряд ли может быть названа новой, это, по сути, посредник между двумя крайностями; система основана на экспериментах, которые я проводил намеренно, и успех в которых побудил меня продолжать. Я уверен, что любой, кто сможет руководствоваться инструкциями, которые я сейчас даю, и кто может следовать подобному курсу, не может не получить аналогичные удачные результаты.

Несмотря на то, что меня не пощадила боль и я пережил много изнуряющих моментов, я не считал никакие жертвы слишком большими, особенно в течение последних десяти лет, которые я провел в Лахоре, чтобы достигнуть своей цели, и я далек от мысли, что предмет исчерпан. Наоборот, я чувствую, что, хотя многое уже сделано, многое еще предстоит сделать, и я надеюсь, что другие могут помочь в доведении дела, которое я начал, до такой степени совершенства, которое, я убежден, оно допускает.
Невозможно поддерживать какое-либо высокое мнение о лечебном искусстве врачей-магометан, полученном ими от древних греков и египтян [Thababet-junany – (медицинской науке у акимов)] или индусов, ибо они лишь немного продвинулись вперед в этой испорченной медицинской науке, которая находится в их старых рукописях. То, что содержится в их направлениях лечения больных, не намного отличается от причуд и суеверия, к которым у индусов, чья система является самой древней, добавляется астрология. Поскольку их религия стоит на пути каждой попытки улучшения, есть слишком мало надежды, что они когда-нибудь добьются большого прогресса в медицине или откажутся от своих абсурдных теорий, и нам ничего не остается, как только жалеть тех, кто обречен оставаться в темноте. Тем не менее, мы не должны полностью игнорировать старые труды, но выбрать, как я сделал, такие части, которые представляются полезными. Я испытывал некоторые простые лекарства, упомянутые в их книгах, которые, будучи неправильно назначаемы, вышли из употребления (их реальная полезность неверно понята или упускается из виду), и, в некоторых случая, я нашел их очень эффективными. В ходе моих экспериментов я, в основном, обращался к трудам персов, Tohfet Khan и Tohfet al Mominin, и на них я буду ссылаться в особых случаях, если потребуется.

В настоящее время в Европе практикуются две различные системы лечения, а именно, аллопатия и гомеопатия, борющиеся за господство последние полвека. Последняя представляет древний метод, является общепризнанной и преподается во всех университетах Европы, но обе эти системы имеют свои за и против. Чтобы познакомить с этим читателей, дам краткий отчет о каждой, при этом мой отчет может служить введением в промежуточную систему, которую я принял.

Аллопатия содержит лекарства, которые действуют с такой силой, что, если доза не очень точно соответствует болезни, или, если ошибка происходит (что слишком часто встречается), вместо благотворного эффекта получается вредный, если не смертельный; и пациент умирает не от болезни, но от ненадлежащего средства, используемого для ее удаления. В таких случаях было бы лучше оставить пациента на бережное попечение природы. Число тех, кого отправили преждевременно в могилу (некоторые из них в расцвете сил) в силу неразумного лечения, отнюдь не является незначительным, и также не мало число тех несчастных, которые, из-за слишком насильственных действий медицины, остались жить как калеки или призраки, слабые, ставшие инвалидами, в тягость себе и другим, а некоторые из них стремятся к смерти, как к единственному избавлению от страданий.

Гиртаннер (Girtanner), в своей Therapeutics, Vol. II., p. 600, признает, что
Цитата:
apparatus medicaminum (лат., обеспечение лекарственными средствами) ничто иное, как подробная коллекция всех софизмов, которые были изобретены врачами прежних времен. Правда, некоторый ценный опыт может быть обнаружен среди этой огромной кучи многословия, но кто станет тратить свое время для поиска нескольких зерен чистого металла в таких огромных кучах мусора, как те, что накапливались в течение 2000 лет. В большем мраке, чем египетский, в котором врач должен нащупать свой путь, он едва воспринимает луч света, который бы вывел из «смутно ощущаемого». Когда два врача встречаются у больничной кровати, они с трудом удерживаются от смеха, как два римских авгура.


Лемьер совершенно прав, написав:
"Когда у человека горячка и судороги,
И весь механизм его атакован,
Тело человека – замкнутое поле, где природа борется со злом,
Приходит на вызов слепой врач, и начинается приключение,
Если он поборет зло, человека станет здоровым,
Если он поборет природу – пациент умрет".


В Heidelberg Clinical Annal. Том. В, Часть 3, утверждается, что "больше людей погибает от вмешательства врачей, чем спасается с их помощью".
Таким образом, многие потеряли всякое доверие к медицине, так как темная сторона (дефекты искусства) не может быть скрыта даже от непосвященных. Лорд Бэкон говорит:
Цитата:
Я не стану отрицать, что современные врачи безразличны к хорошему знакомству с общими симптомами заболевания, но, либо они не правильно понимают, либо не достаточно изучили лекарства, которые предписывают в частных случаях. Добавка, сокращение и замена одного лекарства другим в самом произвольном порядке является обычным.

Питер Франк, в своей System of Medical Police, Vol. J. пишет:
Цитата:
Странно, что правительство должно вмешиваться только во время эпидемий и против шарлатанов, в то время как оно не замечает тысячи людей, которые ежедневно приносятся в жертву в своих одиночных камерах. Правительствам следует определить, что делать: либо изгнать всех врачей и их искусство, либо принять меры, чтобы жизнь людей стала более безопасной, чем в настоящее время.

Признания, подобные этим, сделанные самими врачами, так многочисленны и так хорошо известны, что не требуется приводить больше цитат, а те, что я уже привел, предоставляют наиболее убедительные доказательства дефектности и неопределенности аллопатической медицинской науки.
В этом, без сомнения, заключаются недостатки науки исцеления, практикуемой как аллопатия, которые побудили бессмертного Ганемана принять и распространять доктрину Similia similibus curanlur (лат., подобное излечивается подобным).

Не может быть ничего более иррационального, чем безоговорочное присоединение к системе, без предварительного ее рассмотрения, без ее тестирования и удовлетворительного доказательства ("Jurare in verba mugislri" [лат., ругаться словами мастера]), поэтому я не заявляю о себе как о приверженце ганемановской системы. В ходе этой работы мне придется привести случаи, в которых было доказано, что мельчайшая доза лекарства иногда эффективна, в то время как в других случаях они не произвели никакого эффекта, и я признаюсь, что в большинстве случаев результаты, которые я получил, используя гомеопатию, не были благоприятными, и я был склонен считать, что большие дозы могли бы быть лучше. Я также обнаружил, что неразумно ждать слишком долго, чтобы понять, дав лекарство, хорошо ли оно подобрано, и я считаю ошибочным назначать пациенту строгую диету, запрещающую употребление таких продуктов, к которым его тело хорошо привыкло, особенно чая и кофе, которые оказывают стимулирующее воздействие на нервы и кровеносные сосуды. Я не отрицаю антипсорическую теорию в ряде хронических заболеваний; но, в отличие от Ганемана, я не отказываюсь от использования внешней adjuvantia (лат., помощи), таких, как пуск крови, пузыри и т.д.

Ученики Ганемана придерживаются мнения, что чай и кофе оказывают особенное влияние на нервную систему, и поэтому являются хорошими и подходящими для лиц, не привыкших к их использованию, они должны использоваться только в лечебных целях. Но, я настаиваю, что среди веществ, которые составляют наше обычное питание, или продуктов, которые мы потребляем как деликатесы, есть много таких, которые влияют на нервы даже сильнее.

Ганеман, который ежедневно наслаждался своим стаканом пива и своей трубкой, взял их обоих под свою защиту, объявив их менее неприятным, чем чай и кофе, но, кто может обвинить меня за то, что у меня противоположные наклонности. Я терпеть не могу крепкое пиво, и курение производит тошноту, в то время как я считаю, чай и кофе очень приятны, никогда не испытываю ни малейшего травмирующего воздействия ни от одного из них, потому что я привык к обоим. То же самое будет с любым, кто привычно использует определенные специальные пункты в диете. Мы ежедневно потребляем большое количество поваренной соли, в наших различных блюдах. Многие были бы удивлены, если бы могли видеть годовой объем, собранный в одну массу, и были бы склонны думать, что наши желудки и, возможно, наш кишечник, также должны быть покрыты коркой соли: тем не менее, в составе нашей диеты она не производит поразительные, или чувствительные последствия, она, тем не менее, оказывается очень эффективным лекарством, когда назначается как лекарство, и применяется в качестве лекарственного средства, в надлежащих дозах.

После внимательного рассмотрения того, что я тут сказал, читателю не покажется экстраординарным, что я считаю эти две медицинские системы, аллопатию и гомеопатию, двумя противоположными полюсами. Первая бросается в поле, вооруженная огромными таблетками, бутылками всех размеров, содержащими самые мощные смеси, борясь с врагом с дикой и смертоносной силой, а другая, демонстрируя меньшее количество вооружения, нападает на врага таким образом, что кажется квинтэссенцией слабости и инертности-мелкий случай, содержащий карликовые колбы, наполненные лилипутскими таблетками, которые малейшее дуновение разбросает по ветру, и несколько мельчайших капель – это все ее страшное оружие. Капли не всегда являются чистым экстрактом лекарственных растений, но иногда их разбавляют в дециллион раз, но даже вдыхания некоторых из этих веществ, говорят, достаточно, чтобы творить чудеса.

Все наши медицинские знания являются результатом опыта, и причина, почему мы добились такого небольшого прогресса в медицине, в том, что ее профессора не отказались от древней максимы, которая отвергает все экспериментальные результаты, которые не признаны в ее догмах.
Я смотрю на неизмеримую сферу медицины как на республику, основанную для блага и процветания человечества. Там не должно быть ни исключительной власти, ни лицеприятия. Члены этого содружества, бродя с мерной поступью в ее иногда мрачных стенах, будут, тщательно исследуя, находить нехоженые пути, которые приводят к неоткрытым сокровищам. Так и я провел большую часть моей жизни и желаю указать на другие дороги, которые нашел наиболее приятными и безопасными. Это отличается от тех дорог, по которым следуют многие наши современники, которые увлечены своей собственной системой, перетаскивая своих пациентов через заливы и пропасти. Мой курс гладкий и срединный, следование ему и наблюдения оказались полезными. Кроме того, этот новый путь проще, менее опасный, более приятный и дешевле.

В последние годы моего проживания в Лахоре моя практика была увенчана наибольшим успехом, и после того как я тщательно проверил свою теорию, я убедился, что эта срединная система была лучшей, и теперь я с уверенностью рекомендую ее как наиболее эффективную.
"Magna est Veritas et praevalebit.".
"Истина могуча и должна взять верх".
Помимо других преимуществ, которыми эта система обладает, лекарства назначаются в такой приятной форме, что они могут быть приняты без осознавания их как лекарств. Это заслуживает внимания, так как устраняет одну из многих трудностей, которые служат препятствием на пути врача, в исполнении его профессии. Он часто борется с предрассудками и понятиями, впитанными в раннем детстве, а также присоединяется к идеосинкразиям, чтобы увеличить, а не удалить зло. У детей он должен бороться с упрямством, плохим настроением, вызванным болью, и т.д. При лечении женщин, он никогда не должен упускать из виду их нервную мобильность (природную или приобретенную), которая часто становится конституционной, их большую чувствительность, их сильное раздражение и их более тонкую организацию, и если, в конце концов, ему повезло достаточно, чтобы победить все эти трудности, все-таки он не может крикнуть «победа!», пока он не овладел искусством удаления из своих предписаний всего, что отвратительно или неприятно.
Матери ощутимо проявляют жестокость, чтобы заставить своих детей проглотить лекарства, которые отвратительны по своему вкусу, ошибочно полагая, что горькая боль должна быть устранена горьким лекарством. Природа, предоставляя в наше распоряжение такие обширные запасы лекарственных сокровищ, конечно, никогда не руководствовалась мстительным понятием о наказании тех, кто прибегает к их помощи. Есть более оснований полагать, что они благосклонно наделены от природы своим отвратительным вкусом, чтобы предупредить нас об опасности их слишком свободного использования.

Врач может настолько же осмысленно утверждать, что он может заставить Землю вращаться в любом направлении, в котором он пожелает, насколько лекарства, которые он назначает в соответствии не более чем обычаям профессии, должно непременно оказаться полезным. Он не может, в любом случае, диктовать законы природе, только опыт является учителем и судьей, и на опыте мы должны основывать наши надежды. Но, так как надежда часто обманывает нас, и так как даже самый искусный врач не является непогрешимым; великое правило, которое должно быть принято, это: "следует избегать всех сильных доз, и следует назначать только такие, которые, если и не принесут пользы, не могут причинить никакого вреда". Этому правилу можно легко следовать, если мы познакомимся с действием лекарств как в больших дозах, так и в мельчайших, и я думаю, что без этих знаний ни один врач не может назначить ни одно лекарство с чистой совестью. Вопрос, которому я посвятил наибольшее внимание в моих исследованиях, – это наблюдение эффектов, вызываемых различными лекарствами, и пока назначаемое лекарство не было хорошо проверено, я не чувствовал уверенности в назначении его в подобных случаях-Similia similibus.

Древние, не будучи знакомы с естественным законом Similia similibus curanlur (в соответствии с которым требуется малые дозы), были хорошо осведомлены о вредном воздействии больших доз и рекомендовали быть максимально осторожными "Praestat pauca dosi, el per inlervalla remedia exhibere, quam uno impetu ventriculum remediorum molesle obruere", т.е. "Лучше дать лекарство в малых дозах и повторить, чем загрузить желудок сразу в большом количестве". Если они так говорили и действовали в те дни, когда средства были легкими и мало влияли на пациента, если они потом сказали: «Salvia cum ruta faciunl tibi pocula luta» (лат. Экономить минералы и делайте чаши безопасными), то насколько важнее соблюдать это золотое правило сейчас, когда прогресс химии увеличил силу этих простых лекарств.
О, сколько сил заключено благих
В камнях и травах, в верных свойствах их!
И низкое, что на земле живет,
Хоть что-то доброе земле дает.
Но доброе, коль плохо примененье,
Ведет к печальным злоупотребленьям, -
И благо обращается в порок. (Пер.А.Радловой)

Если пчела может сосать нектар ядовитых растений, почему бы человеку не исследовать их свойства и, извлекая выгоду, использовать их в качестве лекарств для больных? "In formica non modo sensus, sed etiam mens, ratio, el memoria" (лат., у муравья не только чувства, но мысли, разум, память). Какие огромные лекарственные сокровища содержатся в том, что предлагают Гималайские горы жителям Индии! Если бы они могли оценить их значение, как охотно они бы использовали их.
Так как эффективность лекарства зависит от того, должным ли образом оно подготовлено, я советую врачам из Индии хранить такие растения, как Ranunculaceae (лютиковые) (которые растут в изобилии в Гималайских горах и в долине Кашмир и которые содержат летучие вещества) в хорошо закрытых сосудах. Они должны быть подготовлены на месте, либо как эссенция, либо законсервированными, и храниться в умеренном месте, защищенными от разлагающих лучей солнца. Запас должен обновляться, по крайней мере, раз в год. Такие меры предосторожности являются абсолютно необходимыми, если мы действительно желаем достичь своей цели. Сухие травы, от аптекаря или фармацевта, часто неэффективны, так как они старые и испорченные. Не следует, однако, думать, что только летучие части ценны, пивовары с многолетним опытом считают старый хмель более мощным, чем новый, и Аsarabacca (копытень) действует в свежем виде как рвотное средство, а старая – как слабительное.
Многое зависит от почвы, на которой растения растут, а также от климата. "Differe quoque pro natura locorum genera medicinae" / (лат., Виды лекарств отличаются по характеру местности» . Ceteris Med. Libr. Preefat.

Так, Cannabis Indica (конопля индийская) растет выше, сильнее и более пышно в Кашмире, по сравнению с равнинами Индии, и был монополизирован кашмирским правительством. Из него готовят хуррус и продают в Индии, где он смешивается с tornakoo (табак) и используется с целью интоксикации, главным образом факирами, которые курят его через кальян. Кроме переработки конопли, два других ценных вида переработки в стране, шафрана (Crocus sat.) и корня пучука (Costis nigr. Cashm.) также были монополизированы государством. Несмотря на этот факт, а также близость страны, в Bengal Dispensatory, с. 692, говорится: "Корень пучук, привезенный из Лахора, где он называется кут, неизвестного происхождения, он, в основном, экспортируется в Китай, где используется в качестве благовония" и т.д. (!)

Двадцать лет тому назад, когда я еще не знал, какие лекарства следовало закупить на базаре в Лахоре, я послал к аптекарю в Калькутту за Strychnos fabn St. Ignatii и succus sepia; вместо первого, я, во-первых, повторно получил Strychnos nux vomica, который принадлежит к семейству Strychnos(!), а вместо последнего (вид каракатицы) я получил cuttle-fish shells (оболочку каракатиц), хотя, как читателю, возможно, известно, последние имеют различный цвет и различный эффект. Все эти виды Strychnos и Оssа sepia, однако, можно купить в любом количестве на базаре в Лахоре.

Мое долгое пребывание в "земле пяти рек" предоставило мне возможность хорошо познакомиться не только с этой страной и ее продукцией, но также с ее эндемическими и эпидемическими заболеваниями; ее лекарственными веществами и народными названиями как болезней, так и лекарств; причем все они менее известны английским врачам, чем аналогичные в нижних провинциях, так как часть Хиндустана – это недавно завоеванная страна. Для того, чтобы сделать мой труд более приемлемым для английского факультета, я представил эти данные во втором томе, где, кроме описания нового метода лечения, который я принял, может быть найдена (как уже говорилось) «Флора Кашмира», которая, хоть и не совершенна, содержит многие главные качества до сих пор неизвестных эффектов этих растений, которые я обнаружил экспериментально.
Листы с иллюстрациями выполнены с большой точностью.
Моя цель – поместить эту работу в пределах досягаемости каждого, кому дорого его здоровье, чтобы сделать ее полезной для всех. Она окажется более ценной для тех, кто, живя в глубине страны, отрезан от немедленной медицинской помощи, а также для путешественников, которые гораздо больше подвергаются вредным воздействиям и у которых может не оказаться врача рядом с ними. С помощью этой работы и семейной аптечки (которые могут быть приготовлены, за ничтожную цену, у любого аптекаря, от которого зависит чистота товара и точность его подготовки) моему совету можно последовать так же легко и определенно, как если бы я консультировал лично.
Каждое разумное существо должно хоть в какой-то степени быть знакомым со структурой человеческого тела, а также его функциями; и должно приобрести знания в той части лечебного искусства, которая необходима для поддержания здорового действия в обычных условиях. Знаменитая Дельфийская надпись «Познай себя» – утверждение, с которым Оракул встречал каждого, кто вошел в Храм Мудрости, – учит нас ясно, что мудрецы древности были хорошо осведомлены о важности этой работы. Часто бывает, что тот, кто имеет небольшие познания в медицине,и понимает особенности своей собственной конституции, может, при своевременного применения подходящего лекарства, полностью удалить или уменьшить любую болезнь, которая его атаковала.

Английские врачи, проживающие на Востоке, и особенно те, кто находится в Пенджабе, могут получить большое преимущество от моей работы «Лекарственная флора Кашмира». Я рекомендую им обратиться к секретарю медицинского клуба в Лахоре, так как он может присылать им ежегодно небольшой, но свежий запас трав, и использовать их в соответствии с системой, которую я излагаю в этой работе.

Было бы, конечно, желательно для врачей, которые намерены обосноваться в любой стране, познакомиться с местной продукцией и испытать качества местных растений как на здоровых, так и на больных людях, чтобы они могли использовать их с выгодой. Такой порядок не только позволит врачу не зависеть от поставок лекарств из зарубежных стран и предоставит ему лекарства определенного качества, но он сможет, тем самым, послужить человечеству случайными открытиями, которыми он может обогатить медицинскую науку. Именно так я обнаружил целебные свойства почти всех растений, которые упоминаются в моей Materia Medica, во втором томе.
Если следовать этому совету, то правительству Индии будет обеспечена значительная экономия в импорте дорогостоящих лекарств для использования их, например, в армии и т.п., так как этих расходов можно было бы почти полностью избежать, если бы врачи были знакомы со свойствами местных растений и лекарств. (продолжение ниже)


Последний раз редактировалось: Зоя Дымент (Вт Ноя 19, 2013 9:06 pm), всего редактировалось 4 раз(а)
Вернуться к началу
Посмотреть профиль Отправить личное сообщение
Зоя Дымент



Зарегистрирован: 30.11.2009
Сообщения: 1793

СообщениеДобавлено: Вс Апр 22, 2012 4:42 pm    Заголовок сообщения: Ответить с цитатой

(окончание "Предисловия")

Когда я приехал в Лахор во второй раз, меня назначили, как и в первый раз, врачом во дворец, а также суперинтендантом на пороховой завод и оружейную мануфактуру. Городская больница Даруль-Шефа находилась под управлением двух братьев, Азиз-у--Дина и Нур-у-Дина, двух факиров, а правительство оплачивало лекарства, которые здесь ежедневно назначались. Несмотря на то, что я проводил некоторые опыты по моей новой системе за свой собственный счет, все же мои возможности были очень ограничены, так как в мою компетенцию эта больница с факирами не входила. Однако, когда появились англичане, они прикрыли пороховую и оружейную мануфактуры и приказали Дурбару возвести государственную больницу за пределами города. Руководство этого учреждения было возложено на меня, и тогда я получил долгожданную возможность продолжать мои эксперименты, без какого-либо контроля, с новыми методами лечения и в больших масштабах, что продолжалось вплоть до аннексии страны в мае 1849. Результаты экспериментов превзошли мои самые большие ожидания.

Моя приемная была постоянно наполнена пациентами, которых привлекал не только соблазнительный вид и сладкий вкус лекарств (таблеток) и деревянные ящички, в которых лекарства поставлялись, но и действенность, которая, как они обнаружили, была свойственна этим конфеткам. Руководство было весьма курьезным. Мой отдел, напоминающий, по своим принадлежностям, скорее кондитерский магазин, чем хранилище лекарств, находился в одной части здания, а другая была занята акимом (мусульманским врачом), назначенным Дурбаром мне в помощь, причем этот аким имел право свободно лечить пациентов в соответствии со своей собственной системой и мог применять европейские или местные лекарства, в зависимости от своей расположенности к ним. Но такая разница! Между этими двумя методами лежит пропасть! С одной стороны, моя до сих пор неизвестная промежуточная система (которая тогда еще находилась в зародыше), принципы которой я упоминал выше), и, с другой стороны, юнианская (греческая) или арабская системы, которые, со многими своими лекарствами, уже давно изгнаны из европейской практики.

В этой больнице, кроме прочего, мне были поручены уход и лечение сумасшедших, и, в качестве моих помощников, Дурбар также назначил троих джерабов (Jerabs), или местных хирургов, которые занимались назначением мазей, пластыря и т.д. для внешнего лечения, так что вместе с теми пациентами, которые явились для того, чтобы воспользоваться услугами этих джерабов, вместе с теми, кто пришел проконсультироваться у акима, и с теми, кто предпочитал мой совет, больница пылала с утра до вечера.
Я с трудом мог удовлетворить требования людей, приезжающих из соседних городов и сел за лекарствами, несмотря на то, что у меня было несколько помощников, кроме уже упомянутых.
Однажды человек, который, мимоходом слышал, что Dakter
Saheb (Господин доктор) распространяет (!) такие хорошие лекарства, в коробках, пожелал получить немного для себя и друзей. Несколько месяцев спустя он вернулся, вернул коробку, которую я ему дал, и попросил еще таблеток, так как предыдущий запас хорошо послужил. Бумага, на которой я записал симптомы болезни, лекарство (зерна), а также дата, когда я выдал лекарства, оставалась в коробке. Этот человек уверял меня, что он прибыл из Лудианы, находящейся на расстоянии 140 миль, что других дел в Лахоре у него нет и что он намерен немедленно вернуться. Долгий путь, поэтому я вынул несколько зерен, которые я приготовил в этот день.

Чтобы избежать ошибок в применении лекарств (один посланник обычно получал лекарства для трех или четырех пациентов), я использовал большие и маленькие коробочки разных цветов, и в каждой из них была бумажка, на которой были отмечены основные симптомы болезни, название лекарства, количество, как его следует принимать и дата, когда оно было получено. Можно легко представить себе, как трудно было поставить диагноз, когда я иногда даже не видел пациента, особенно в таких случаях, как кожные заболевания и глазные болезни. Например, я однажды передал лекарство от слепоты, и получил приятное сообщение, что у пациента восстановилось зрение, но, признаюсь, я до сих пор не уверен, что за болезнь была у пациента, возможно, амавроз. Кроме вышеупомянутых занятий, я получил задание от Дурбара устроить больницу также в Лахоре, на том же самом месте, на котором совсем недавно (!) была возведена тюрьма, во время последних двух лет моей службы (1848 и 1849), с 860 заключенными. Тогда всего двадцать один пациент умер за двенадцать месяцев, и это были тяжелораненые, а также страдающие маразмом или дизентерией. Тюрьма, со своей больницей, была расположена на окраине, в одном из грязных кварталов, где все скважины в окрестности содержали соленую или горькую воду, и, несмотря на все мои усилия и протесты, я не мог получить от правительства какого-либо более подходящего питания для моих пациентов, чем обычное тюремное, так что я был вынужден, в некоторых случаях, использовать часть свободного фонда государственной больницы Дурбара, в целях обеспечения минимальных необходимых потребностей. Принимая во внимание эти обстоятельства, мое руководство было особенно удачным, потому что, за двухлетний период, с момента основания этой больницы, ни один пациент не умер от острого заболевания, такого, как inanimation., лихорадка, холера, укус змей и т.д., которые встречались очень часто, а некоторые из них были настолько опасны, что я посещал пациентов три или четыре раза в день. Моему приемнику повезло меньше, потому что за первых шесть месяцев после аннексии (с мая по октябрь 1849 г.), когда я еще оставался в стране, он потерял свыше шестидесяти пациентов из 1000, не говоря уже о тех, кого не взяли на лечение как безнадежно больных. В связи с последним я могу заявить, что эксперименты, которые я проводил с аналогичными болезнями, часто были увенчаны успехом…

Возможно, что высокая смертность в течение этих шести месяцев была вызвана малым размером больницы и нездоровой обстановкой в ней, позже была построена большая больница, с другой стороны тюрьмы. Заключенные получили лучшее питание и не были так угнетены тяжелым трудом, им разрешили потреблять табак, optrar, маковые головки, коноплю, хуррус и т.д., которые ранее были запрещены. Я потом узнал, что эти изменения не принесли большой пользы, и я полагаю, что смертность стала больше, чем в первые два года.

Среди своих бумаг я нашел следующее письмо, которое получил в Лахоре и которое может служить доказательством для неверующих в эффективность минимальных доз-
.......................................
Цитата:
Резиденция, 2 декабря 1847 года.
Дорогой и уважаемый сэр. Может показаться. Наверно, что я отрицаю ваше назначение, но я уверяю вас, что это не так. Причина, по которой я к не имел удовольствия обратиться к вам, связана с тяжелыми делами, возникшими из-за отъезда полковника Лоуренса, и немного меньше с расстоянием до вашей настоящей резиденции. Однако таблетки, которые я получил в последний раз, закончились, и я предстаю перед вами снова бедняком, поэтому обращаюсь к вам с просьбой, позвольте мне снова напомнить об эффекте вашего лекарства. Огромная язва на моей десне почти заполнена свежей плотью, в то время как выделения из десен значительно уменьшилось. Мое общее здоровье улучшилось настолько, что я боюсь, что стану почти так же толстый, как я был в Симле, когда предполагалось, что у меня были печеночные обострения. Надо признать, что мое нынешнее улучшившееся здоровье обязано вашим ценным лекарствам, полученным за последние полтора месяца. В то время как я, таким образом, выражаю вам свою большую признательность, я надеюсь, что вы продолжите оказывать свою милость еще немного, и поэтому прошу прислать в конверте свежий запас, ящичек у меня дома. Позвольте мне подписаться, с большим уважением
к уважаемому Господину
Ваш покорный смиренный слуга;
У.M. Скиннер.


Я мог бы привести множество таких отзывов, но они не нужны, поскольку у меня нет желания навязывать свою систему публике. Я просто обратил внимание на то, что я испытал, и оставляю возможность каждому читателю "изучить и оценить для себя". Я хочу избежать самовосхваления и честно предоставить беспристрастному читателю возможность самому рассудить по этой работе, следует ли успешные результаты, описанные здесь, отнести к удаче или к совершенству системы и моему особому способу лечения.

Мы постоянно боремся с глубоко укоренившимися привычками и предрассудками, и требуется немало терпения, постоянства и упорства, чтобы прийти к триумфу. Привычка оказывает мощное влияние как на умственные способности, так и на физическую организацию. Это очень трудная задача, требующая упорства для ее разрешения: необходимо забыть, что мы когда-то выучили, и приложить усилия к изучению вещей, которые могут казаться невозможными. Умные люди часто меняют свое мнение, тупицы – никогда. Это особенно важно в случае с лицами, которые сильно привязаны к системе, которой они обязаны своей репутацией, обширной практикой и хорошими доходами. Едва ли можно ожидать, что люди готовы отказаться от своих длительных предписаний и известных методов, чтобы изучить новые, или что они легко убедятся, что минимальные дозы могут дать вызвать эффект более благотворный и скорый, чем большие.

Можно ожидать, что те, кто ставит выгоду выше добросовестности, прежде всего начнут протестовать против этой публикации. Для тех, кто может попытаться осуждать мою систему, будь то из-за материальных интересов, невежества или недостатка сил отказаться от предрассудков, я говорю:
Цитата:
Цицерон: «Красноречивей слов иные немые разговоры». Для тех, кто может простодушно желать исправить ошибки и обладает достаточным мужеством предложить разумный совет, я выражу мою сердечную благодарность, зная, как ценят беспристрастного критика.
Palmam qui meruit ferat – "Руку тому, кто заслуживает этого".


Если моя работа встретит благожелательный прием и окажется полезной, я буду чувствовать себя счастливым, так как достиг своего самого горячего желания. Я забуду про тяжелый труд, опасности и жертвы, все, через что я прошел, и, кроме того, буду рад, что мне удалось избежать судьбы многих людей, которые, после того как провели большую часть своей жизни и судьбы, и, что не редкость, разрушили свое здоровье, пытаясь принести пользу человечеству, слишком часто встречают неблагодарность, а, иногда, и преследование. Многие благодетели рода человеческого испытали такое обращение, и аналогия почти подготовила нас к таким ожиданиям.
Если мы обратимся к истории важнейших открытий и изобретений, мы увидим, что при своем первом появлении они столкнулись с презреньем и насмешками, в то время как сами изобретатели и первооткрыватели высмеивались, выставлялись в ложном свете и поносились. Сиденхем, чью память мы должны чтить, был некоторыми из его современников заклеймен как шарлатан и убийца. Многие ныне знаменитые люди, отличавшиеся в четырнадцатом веке своими знаниями физики, были сожжены как колдуны. Галилей был заключен в тюрьму в семьдесят лет, так как выступал с утверждением, что земля вертится, и потомство сможет, пожалуй, восхищаться некоторыми из наших современников, много сделавшими для продвижения науки и искусства, но нынче они не пользуются уважением, которое заслужили.

Мы ежедневно наблюдаем, какие экстраординарные вещи можно достигнуть при настойчивой практике, и какие странные факты высветили научные исследования, тем не менее, есть люди в наше время, который не допускают даже мысль о животном магнетизме, еще меньше доверия они выразят к этой замечательной силе приостановки существования, которую демонстрирует факир Харидас, который может довести себя до асфиксии и затем, захороненный в землю в течение нескольких месяцев, может, следуя своим инструкциям, снова ожить. Этот факт уже известен читателям во всем мире, а детально описан на с. 127 в этом томе.

Мы можем понять на основе того, что происходит вокруг нас, что природа работает разрушительно с одной стороны, и продуктивно, с другой, постоянно стремясь, как всегда это было, сохранить равновесие. В этом непрерывном изменении материи, создаются тонкие элементы, которые иногда имеют пагубное влияние на живые существа, вызывая различные заболеваниям. Мы знаем, что сохраняющая и целительная сила природы (именно, conservatrix et viz medtcatrix naturae) может идти рука об руку с медицинской помощью, хотя мы не знаем, каким образом она действует, и мы не знаем также ничего об образующих и составных частях всякого заболевания, эпидемического или эндемического. Знаем ли мы природу минерала или животного магнетизма? Электричества, притяжения или отталкивания? Кто может сказать, как образуются аэролиты в высших атмосферных областях? Книга природы лежит открытая перед нами, но кто может расшифровать ее?

Различные свойства лекарств могут быть определены только в результате тщательных и подтвержденных испытаний, как на здоровых, так и на больных людях. Опыт учит нас, что эффект лекарств разнообразен, что то же лекарство действует по-разному, в зависимости от величины дозы или интервалов, с которыми оно назначается. Так, мельчайшая доза некоторых лекарств устраняет тошноту и прекращает рвоту, в то время как эти же лекарства, данные в больших дозах, производят обратный эффект; другие, при приеме в больших количествах, действуют как слабительное, но, при введении в мельчайшей порции, регулируют диарею. Таким образом, поскольку мы знаем, что лекарства в минимальных дозах обладают своеобразными качествами и силой, это наш святой долг – ознакомиться с методом их использования, и нам необходимо отказаться от таких понятий и принципов (наследственных или приобретенных), которые основаны на предрассудках.
Мельчайшая доза без другой медицинской помощи может вызвать реальное лекарственное действие.

Правильно применяемые, они действуют благотворно, потому что их действие ограничивается той частью тела, которая является местом заболевания, в то время как остальная часть системы не подвергается нападению и не ослабляется. Если они неправильно применяются, они не могут, из-за своей минимальности, оказаться очень вредными. Большое количество любых материалов, не зависимо от того, взяты они на кухне или из магазина аптекаря, приготовлены поваром или предписаны греческими, арабскими, индийскими или европейскими врачами, не имеют права называться лекарствами, они должны рассматриваться как питательные вещества – при правильном использовании, а если ими злоупотреблять, они являются ядами.

Часто возникают случаи, в которых большие дозы так называемых лекарств, на первый взгляд, производят лечебный эффект на пациентов, но, вполне вероятно, что в некоторых случаях восстановление связано только с целительной силой природы, которая часто ремонтирует то, что головотяпы напортили.

Многие люди не могут представить себе, как мельчайшие дозы, которые настолько малы, что, казалось бы, они должны затеряться прежде, чем попадут в желудок, могут вызвать некий эффект. Они рассуждают так: раз желудок является посредником, через который мы получаем все, что требуется, чтобы «сохранить жизнь», и с помощью которого эти вещества усваиваются, чтобы компенсировать потери, вызванные действием жизненно важных функций, необходимо, чтобы он был завален лекарствами, если мы хотим добиться какого-либо влияния на систему. Но опыт учит нас, что это не нужно. Мелкие частицы лекарственных средств, растворенные на языке с помощью слюны, попав в живот, смешиваются хилусом (лат. chylus, от греч. shylós – сок), и их влияние затем передается через электрическое или магнитное действие нервов на слабые части, для которых и предназначались.

Я советую каждому врачу извлечь из Materia Medica (во втором томе) перечень таких средств, которые он может приобрести, и расположить их в алфавитном порядке (со списком заболеваний и симптомов, к которым они применяются), чтобы он легко мог к ним обратиться. Так заполненная записная книжка была бы полезна для семей, а также врачей. Средства для различных заболеваний (которые предлагаются в первой части второго тома) предназначены только для тех врачей, которые, имея время и возможность, желают продолжить череду моих экспериментов. Я расположил различные болезни или симптомы по группам, многие из них тесно связаны. Я заметил, в каких случаях лекарства оказались полезными, и, в общем, я указал последствия любого рода. Кроме того, я оставил несколько непроверенных средств, и отметил их соответственно. Не зная, как долго я смогу наслаждаться столь благоприятной возможностью проведения своих экспериментов, я был усердным, чтобы определить, в кратчайшие сроки, качество большинства веществ, которые я упомянул, поэтому я рассматривал многие из них поверхностно, не увлекаясь надолго каким-либо одним лекарством. Я предпочел сделать большую коллекцию таких веществ, как давно заброшенных, так и настолько новых, что их свойства и эффекты были неизвестны или непонятны.

Как уже отмечалось, большая часть моей информации относительно эффектов лекарств была получена от нецивилизованных азиатских туземцев, на чьи заявления не всегда можно полагаться, и поэтому, несмотря на мою осмотрительность, ошибки могли иметь место, за которые я едва ли могу нести ответственность. Многие невежественные люди принимали различные средства, одновременно (несколько видов таблеток, которые были одной и той же формы и цвета), в таких случаях я не мог решить, какое лекарство возымело свое действие. Я относил этот эффект к нескольким этим лекарствам, и это следует проверить далее.
Кроме того, в государственной больнице в Лахоре часто случалось так, что люди принимали лекарство от меня и от акима одновременно, для того же пациента, просто потому, что оба были бесплатны, и они принимали мое лекарство, находясь на лечении у местного врача, джераба (Jerabs), абсцесс, язву желудка, золотуху, как будто внутренне не имеет никакой связи с внешним.
При беглом прочтении Bengal Dispensatory, Bengal Pharmacopoeia, Ainshe's Materia-Medica Indica (работы по фармакопее), и резюме «Восточные индийские лекарства», содержащегося в Great Exhibition Catalogue, я заметил несколько неточностей и недостатков и взял на себя смелость их исправить и добавить в приложении ко второму тому, что, я надеюсь, не может рассматриваться как бесполезное дополнение.

В заключение этого Предисловия, я чувствую необходимость выразить мою благодарность генерал-губернатору Индии и Административному совету в Пенджабе за пенсию, которой они почтили меня, учитывая мою долгую медицинскую помощь махарадже Ранджиту Сингху и его преемникам.
Это пенсия, добавленная к сэкономленному за трудовую жизнь, обеспечивает мне умеренный доход после моей отставки и дает мне возможность посвятить прибыль от этой работы, какой бы большой или малой она не оказалась, учебным заведениям саксонской колонии в Трансильвании – моей родной стране.
Джон Мартин Хонигбергер, Лондон, январь 1852 г.


Последний раз редактировалось: Зоя Дымент (Сб Июн 23, 2012 2:09 pm), всего редактировалось 1 раз
Вернуться к началу
Посмотреть профиль Отправить личное сообщение
Зоя Дымент



Зарегистрирован: 30.11.2009
Сообщения: 1793

СообщениеДобавлено: Пт Апр 27, 2012 2:43 pm    Заголовок сообщения: Ответить с цитатой

(продолжение) Первое путешествие Хонигбергера в Индию. 1829-1833
( В свой первый приезд в Индию Хонигбергер не практиковал гомеопатию, он лишь иногда применял некоторые гомеопатические лекарства. Затем, вернувшись в Европу, в 1836 г. он встретился в Париже с Ганеманом и Мелани и заинтересовался гомеопатией. Предлагаю вашему вниманию отрывок о его первом путешествии в Индию)

С. 45. Путешествие из Багдада в Лахор заняло четыре месяца: два по морю и два по суше. Когда я прибыл в Лахор, то обнаружил, что местный правитель Ранджит Сингх, во главе своей армии и в сопровождении четырех офицеров, отправился в Пешавар; но с наступлением сезона дождей, в середине июня, они все вернулись в Лахор, и я был хорошо принят. Первым пациентом, которого я должен был посетить, добравшись до Лахора, и прежде чем я получил государственную службу, был Ахиллес, приемный сын генерала Алларда. Этот мальчик страдал от фистулы в позвоночнике, на большом его протяжении, и ее уже несколько раз поверхностно подлечивали местные хирурги. Он так исхудал, что можно было, в самом деле, сказать, что состоял из костей да кожи: «Ossa atque pellis totus est» (лат., он все кожа да кости), что, конечно, сделало случай весьма трудным. Я был убежден, что моя медицинская репутация зависела от этого случая. Генерал Аллард сказал мне, что мальчик умрет, если я не приду, что он уже не мог видеть его в таком жалком состоянии, и умолял о срочной помощи. Он не мог тогда представить, что его любимый Ахиллес переживет его; но судьба человека скрыта. Аллард умер в Пешаваре, и был похоронен в Лахоре, а Ахилл вернулся из Франции в Лахор, где он умер и был похоронен на кладбище, невдалеке от склепа Алларда, расположенного в его саду.
Я рискнул сделать операцию насильно, так как мальчик оказал упорное сопротивление, когда я положил его на диван. Генерал Аллард держал его за руки, а генерал Вентура за ноги, пока я делал разрез вдоль свищевого канала, от чего он находился в бесчувствии на протяжении следующих тридцати шести часов, страдая при этом тяжелой лихорадкой. Мое неутомимое присутствие ускорило радикальное лечение этой фистулы, его силы заметно возросли, и после нескольких месяцев он вернулся к своей первоначальное полноте, и, спустя шесть лет после этого, когда генерал Аллард и его семья прибыла в Бордо, где я тогда находился, я был поражен здоровым видом Ахиллеса. Через несколько лет после этого он возвратился в Лахор, в компании с Бенджамином Аллардом, который намеревался завладеть имением своего покойного брата, куда он был назначен как переводчик с индийского языка, но заболел и умер, несмотря на лечение местных врачей. Я был очень огорчен неожиданным известием о его смерти, и отдал ему последние почести, посещая его останки на кладбище.
Для лучшего выхода гноя из открытой фистулы, я использовал мягкие стимулирующие лекарства, а именно, cantharides, добавляя его к горсти меда два раза в день и прикладывая к ране, чем он был вскоре вылечен. По рекомендации генерала Алларда, вскоре после этого, раджа Сушет Сингх, младший брат министра, пригласил меня сопровождать его в горы, где я бы его лечил профессионально, на что я охотно согласился, так как, вследствие моей недавней болезни, я был очень слаб, а летняя жара в Лахоре была невыносимой. Кроме того, мои друзья, генералы, посоветовали мне принять предложение из-за большого влияния молодого раджи Сахеба, являвшегося одним из первых лиц в суде, и, занимаясь его лечением, я мог добиться хорошей репутации.
Хотя в то время у меня не было официальной должности, и, следовательно, я был независим и никому не подчинялся, я все же представлял, что мой отъезд в горы должен быть согласован с Раджитом Сингхом. Но это было не так. Молодой Раджа, у которого была тайная болезнь, пригласил меня в частном порядке сопровождать его, в то время как Ранджит Сингх, в течение моего четырехмесячного отсутствия, спрашивал обо мне несколько раз генерала Авитабила, который первым познакомил меня с ним. Вероятно, это было по той причине, что он задержал меня в течение девяти месяцев, не дав мне увольнения и не назначив меня на какую-то должность. Генерал Аллард сказал мне однажды, шутя: "Очень трудно получить здесь аудиенцию, но еще труднее получить увольнение, если уже занимаешь пост''. Сам он, чувствуя огромное желание вернуться в свою родную страну, после такого многолетнего отсутствия, обратились за коротким отпуском, который хитрый Ранджит Сингх неоднократно обещал, но долгое время прошло, прежде чем он его получил.
На третий день после нашего отъезда на горы, мы приехали в Сучетгар, у подножия гор, недалеко от Самбы. Мы путешествовали частично на лошадях и частично на слонах. В этом месте у раджи были его конюшни и производство по литью пушек, и несколько новых пушек и мортир были испытаны в его присутствии. Одна из них лопнула, и gulendas (индийская артиллерист) был оглушен. Раджа просил меня посмотреть человека, который жаловался на сильную боль в правом боку, сопровождаемую тяжелой дрожью, но, к великому удивлению всех зрителей, не было ни малейшего внешнего следа какого-либо поражения, после чего сам раджа, считая случай незначительным, воспротивился моему желанию пустить кровь, и послал ему сам мумиё. Но в десять часов вечера, примерно через пять часов после того, как все произошло, раджа прислал ко мне посланца с просьбой прийти к тому пострадавшему, у которого открылось сильное кровотечение. Я сразу согласился и обнаружил, что его, в соответствии с обычаями индусов, переложили с charpai (кровати) на пол, где он скончался в мучениях, прежде чем я мог бы оказать ему какую-либо помощь. Я не знаю, была ли у него рана в печени или нет, вскрытие не позволили сделать, но это, безусловно, был экстраординарный случай, каких никогда не встречалось в моей тридцатилетней практике. Возможно, смерть произошла из-за шока от куска горячего металла, который, пролетая рядом с ним, задел важный орган, жизненно необходимый, так как страх сам по себе не мог вызвать такие сильные боли и такую внезапную смерть.
Из Сучегара нас за два дня доставили на паланкинах в горы, в Рамнагар, где у раджи, кроме собственного замка, была крепость, в которой хранились его сокровища. Мы переждали сезон дождей на холмах, а осенью мы спустились, чтобы стать свидетелями Duseire -праздника в Амритсаре. Затем мы пошли с Ранджитом Сингхом в Надоун, на реке Беас, где махараджа взял себе в жены двух дочерей знаменитого раджи Сансара Чунды, сирот, и привез их в Лахор. Мы прошли Jowalla-Меки, священное место в глазах индусов, рядом с вулканом. Оттуда я поехал, с раджой Сучетом Сингхом вдоль холмов Бесоули, Джестрота и Нурпоре, где он был назначен генеральным сборщиком налогов.
Когда я вернулся в Лахор, генерал Аллард сообщил мне, что нескольких его драгунов ночью покусал сумасшедший шакал, в то время как они пытались его убить. Некоторые из заразившихся бешенством солдат уже умерли, некоторые оставались в казармах, некоторые отправились домой. Генерал предложил мне поэкспериментировать на некоторых из укушенных солдат, которых уже отпустили домой умирать рядом с их семьями. Я согласился на это и 18 человек поместили для моего лечения. Я был счастлив, обнаружив, в ходе лечения, что ни один из них не был заражен бешенством. В этой связи генерал Аллард рекомендовал мой метод лечения этой болезни д-ру А. Мюррею, который находился с визитом в Лахоре вместе с политическим посредником из Лудианы, полковником сэром C. M. Уэйдом. Они оба просил меня опубликовать это на благо страдающего человечества, с чем я, безусловно, согласился, и выступил с сообщением на публичном собрании в Калькутте 2 июля 1831 г., и оно было опубликовано. Я позволю себе привести выдержку:
Цитата:
"Д-р Хонигбергер, при лечении бешенства, стремился поддержать обильные нагноения в местах укусов бешеного животного, вначале путем применения действенного прижигания, а затем с помощью стимуляторов к ране. Он также назначал ртуть и экстракт табака, в гранулах, пока они не вызовут сильное мочеиспускание; в то же время он рекомендует неоднократные приемы настойки cantharides в эмульсии горького миндаля, пока имеется небольшое расстройство мочеиспускания. Некоторые другие лекарства и местные приложения могут также оказаться полезными при бешенстве. По-видимому, никто еще не испытывал некоторые из лекарств, предложенных д-ром Хонигбергером"
.
Это было мое лечение двадцать лет назад, когда я практиковал аллопатию, но с того времени я выполнил много интересных исследований и экспериментов.
Вскоре после публикации вышеупомянутого метода у меня был случай, когда я пытался, профилактически, сделать внутрикожное применение, то есть я применил на укушенном месте и немного вокруг экстракт Nux vomica, после чего пациент провел неспокойную ночь, видя во сне бегущую за ним собаку. Я думал, что это плохое предзнаменование, и рассматривал его как симптом надвигающегося бешенства, и я не положился только на местное применение, а дал ему также внутренне шарик того же лекарства (экстракт Nux vomica) одну крупинку, смешанную с тремя крупинками карбоната соды. Он считал, что из-за этого произошло его восстановление, так как лекарство вызвало очищение желудка.
Я был представлен нашим уважаемым гостям. Полковник Уэйд и д-р Мюррей, Akalee или Нахунг, чей нос, уши и руки были отрезаны по приказу Ранжита Сингха (он даже заслужил виселицу), и чей нос был так хорошо восстановлен в горах, что мы были все удивлены и признали, что не могло быть лучше сделано в Европе. Как мы знаем из истории, эта операция еще в древности практиковалась индусами: они формировали нос из кутикулы лба, и так делается поныне и всегда будет так же. В Европе, где отсечение носа на практике встречается только в исключительных случаях – как при изъязвлении или других обстоятельствах, делающих это необходимым, – эта операция обычно выполняется с использованием кутикулы руки, и это разумно, так как, по нашим обычаям, голова, как правило, открыта, и шрам на лбу, с новым носом на лице, придает, скорее, уродливый вид; в то время как на Востоке шрам остается скрытым под тюрбаном.
В мирное время Нахунг доставил большие неприятности Ранджиту Сингху. Однажды он даже был вынужден поместить две пушки за пределами делийских ворот Лахора, в районе Seidgenj, где собираются грабители, потому что эта банда осмелилась перехватывать сообщения из этого города. Они заперлись в Meea-Меер, в пяти милях от Лахора, затем они выступили как мятежники, но потерпели поражение и вынуждены были отступить и уйти из города в Амритсар. Один из них, присужденный к виселице, отрезал руку дозорного, когда тот помешал ему войти в шатер царя через отдельный вход. У Нахунга был слуга, который не претерпел наказания, потому что он не действовал агрессивно, но преступнику, по приказу Ранджита Сингха, отрезали уши, нос и руки, той же саблей, которой он так искусно отрезал руку солдату царской службы. После печального наказания он побежал топиться в колодце, но ему помешали случайно оказавшиеся там люди. Когда правитель был проинформирован об этом, преступник был направлен ко мне и находился под моим уходом и медицинским обслуживанием, со строгим приказом следить за ним, с целью предотвращения его самоубийства, и я должен был представить его, после лечения, правителю. По его собственному утверждению, он был опьянен гашишем (коноплей), когда совершил преступление, и его единственная цель для вторжения к правителю состояла в том, чтобы попросить «гапа» – (подарок). Эти разбойники не хотели поступать на военную службу, они предпочитают попрошайничество, и живут грабежами.
Раджа Хира Сингх, сын министра Дхиана Сингха, который был фаворитом Ранджита Сингха, страдал диабетом, и мы (я и пять местных врачей) провели консультацию, в дворцовом парке Хазури Баг, в присутствии Ранджита Сингха, и по этому случаю я упомянул о молочном сахаре. Так как ни махараджа, ни его врачи никогда не слышали о сахаре, получаемом из молока коров, им было любопытно посмотреть на его образцы, и мне было приказано подготовить некоторые в «гулаб-ханехе» (доме розовой воды), в присутствии факира, Нур-у-Дина. У них не хватало терпения дождаться его подготовки, я получил немного белого очищенного кристаллизованного молочного сахара, который представил в коробочке Ранджиту Сингху, а тот дал попробовать несколько кусочков мальчику, но мальчику молочный сахар не показался таким же сладким, как тростниковый, так что никто об этом больше не говорил, и представление с молоком, таким образом, закончилось. Гулаб-ханех, где перегоняли розовую воду и bedemusk (водный настой из плакучей ивы ( вавилонской)), которые они используют в качестве охлаждающих напитков в жаркое время года, было тем самым местом, где я начал практиковать, и именно там я давал уроки фармации и химии факирам Азиз-у-Дину и Нур-у-Дину. Эссенцию, производимую из винограда «Кабул» для Ранджита Сингха, перегоняли в том месте в моем присутствии его собственные люди, потому что все, предназначенное для еды и питья для сикхов и индусов, должно быть приготовлено своими руками, ни одному христианину или мусульманину не разрешается прикоснуться к этому, так как они могут осквернить еду или питье. На царских складах, под попечением Нур-у-Дина, я готовил различные опиаты и множество забавных металлических оксидов (kooshtegee), в угоду факиру и Ранджиту Сингху, за что они меня высоко ценили. Среди прочего, я приготовил немного морфина, с большой дозой которого махараджа, несомненно, убил бы известного курильщика опиума, если бы вовремя не проконсультировался и ему бы не ввели некоторые антидоты. Мне казалось странным, что никто не в Лахоре не был осведомлен о существовании кофе и его полезности. Даже ученые факиры, Азиз-у-Дин и Нур-у-Дин (братья), арабского происхождения, знали о кофе только из своих книг, и образец, который я показал им в 1832 году, в Дурбаре, был первым, который они когда-либо видели, но когда прибыли англичане, кофе стал хорошо известным. Не имели они никакого понятия и о наших cantharides (испанских мушках), вместо которых они используют meloe telini, очень эффективную муху, содержащую больше кантаридина, чем cantharides. Местные врачи редко используют их при образовании пузырей, хотя они знают их полезность в случаях бешенства.
Кроме того, что было упомянуто об эффекте их действия на последствия пузырей в описании моей собственной болезни, следующее может также служить в качестве доказательства, насколько полезно так действовать, если применять правильно, и это может, в некоторых случаях, даже спасти жизнь пациента.
Генерал C. заболел из-за неправильного внешнего применения ртути, в то время когда находился с судом на Амритсуре. Это произошло в теплое время года, и на четвертый день после применения он стал настолько плох, что потребовались мои услуги. Местные врачи до этого назначали разные средства, но безуспешно. При осмотре я обнаружил, что были затронуты желудок и кишечник, что нарушало функции пищеварения и вызывало насильственные очистки, с обжиганием ануса. Я начал с кровопускания и применения пиявок, после чего диарея была подавлена, но, как следствие, развилась перемежающаяся лихорадка, длящаяся по 3–7 дней. Не наблюдая никаких улучшений в здоровье моего пациента, я понял, что на него вредно влияет теплая погода и что никаких надежд на его выздоровление не может быть, если он не переедет. Поэтому я попросил разрешить перевезти его в более прохладную местность, после чего нас отправили в Динанагар, находящийся в непосредственной близости от гор, на место, где махараджа собирался жить после отставки в суде.
Болезнь длилась три месяца, и пациент становился слабее, он стал жаловаться на жжение в области сердца, я попытался применить несколько пиявок, но был вынужден прекратить, так как он потерял сознание. С каждым днем ему становилось все хуже, а вскоре у него начался бред, он лежал с открытыми глазами и холодными ногами. Офицеры из его бригады, которые случайно присутствовали, пролили слезы о своем генерале, считая, что теряют его. Я честно признался, что у меня нет надежды на его выздоровление, так как видел, что силы его ежедневно падают. В этом отчаянном состоянии я применил три пластыря, один на заднюю часть шеи, а два других на икры ног, в то же время я дал ему состав, содержащий опиат (опиум, камфара, ипекакуана и рвотный камень), и он был спасен. В ту же ночь выступила сыпь, состоящая из многих тысяч пустул, главным образом на шее, плечах и в паху. С этого момента болезнь заметно уменьшилась, его выздоровление пошло быстрым ходом, и через несколько недель он полностью восстановился.
Во время выздоровления моего пациента, Раджа Сушет Сингх спустился с гор к Динанагару, чтобы встретить суд. Однажды любезный Раджа Сахеб пригласил меня поехать с ним в лодке, на охоту на уток, на обширные озера. Так как у раджи не было с собой зонтика, я дал ему мой из вежливости, ибо, так как я стрелял, он мне не был нужен. Было очень жарко, и на мне не было ничего, кроме тонкой рубашки, даже ни жилета, ни жакета, так что я находился под палящими лучами солнца в течение нескольких часов, и следствием этого стал тяжелый солнечный удар. Мой друг C, видя мое состояние, испугался за мою жизнь, его "Tissot" утверждали, что солнечный удар очень опасен. Но как велико было его удивление, когда он увидел меня выздоровевшим на третий день! К счастью, удар не повлиял на мою голову, но только на одно мое плечо, и, применяя пиявки и припарки, я выздоровел.
Король Англии в это время послал пять огромных лошадей в подарок Ранджиту Сингху. Александр Бернс доставил их индусам, и они восхищались их размером и необычной высотой. Одна из них погибла в пути, а другая стала известной скаковой лошадью махараджи, который был очень низкого роста и выглядел на спине животного, как обезьяна на слоне. Этот конь заболел, и хотя я сразу начал его лечить и не хотел проблем, она стала, как другие мертвые животные, кормом для собак, падалью для птиц и парий, низшей касты в Индии, которые едят любых животных, независимо от причин их смерти.
У лошади было несколько язв на ногах, которые лечили внутренними и внешними средствами, вызвавшими судороги, и в этом состоянии она погибла. Потом у меня были и другие возможности лечения язвы простым лекарством, в соответствии с системой луча, а именно, Lamanaria saccharina (вероятно, потому что она содержит йод), так как эти язвы были своего рода золотухой. Это заболевание встречается в Пенджабе очень часто, и местные жители называют их «Zeherbadi» (ядовитые отеки), так как они изъязвляются и выделяют серозное разъедающее вещество. Придерживаясь той же системы, я также лечил лошадей, заболевших сапом. Назначение Arsenic и Dulcamara попеременно, в малых дозах, утром и вечером, оказалось весьма эффективным. Французская ветеринарная хирургия назначает при этом заболевании соляную кислоту, которую разбавляют водой, ее льют в рот лошади или используют в качестве местного растирания: это я узнал от знаменитого натуралиста, Виктора Жакмона, во время его посещения Лахора по дороге в Кашмир и далее, и он заявил, что сап не излечим. В Вене, как и в Англии, я думаю, они сразу убивают лошадей, пораженных этим заболеванием.
Во время съезда в Рупоре, на границе Индии, я посетил, в Вазирабаде, губернатора этой провинции, генерала Авитабила, который, вывихнув лодыжку, позвал местных хирургов, парикмахеров и сапожников, и они так усердно применяли раздражающие припарки и примочки, что нога воспалилась и приближалась к отмиранию. Под моим лечением пациент выздоровел, и прежние функции ноги восстановились. Впоследствии он страдал спазмами мышц лица, которые, по причине его длинного, кривого носа, казались особенно поразительными; это заболевание приписывали его неумеренному влечению к шампанскому, которое повлияло на его мозг. Хотя я вылечил его в то время, два года тому назад он скоропостижно скончался , в своей собственной стране от апоплексического удара, продолжая потакать своей избыточной страсти. Приобретя огромные богатства, он вернулся в Европу, чтобы насладиться в своей родной земле (Неаполе) плодами своих усилий, и н умер там, осенью своей жизни. Мир его праху! Хотя много несчастных было повешено по его приказу и в Вазирабаде, и в Пешаваре, где он осуществлял свою власть наиболее произвольно. Удовольствие, которое он получал, видя дюжины повешенных людей, должно быть, связано с поражением мозга. Генерал Аллард сказал мне, что махараджа однажды вынес ему выговор за то, что он казнил несколько мусульман, которых генерал Авитабили приказал повесить, потому что они полагали, что под защитой европейского правителя они могут свободно есть говядину! По мнению Ранджита Сингха, он должен был арестовать преступников, а затем позволить им исчезнуть. Известно, однако, что генерал Авитабили был активным человеком, провел в стране много полезных реформ, и хорошо служил английской армии во время марша в Кабул. Живя в своем доме в течение трех лет, я имел возможность хорошо его узнать, поэтому я завершу пословицей: "О мертвых ничего, кроме хорошего", в частности, потому, что я в долгу перед ним за следующее важное открытие:
В то время как я выполнял упомянутое лечение в Визарабаде, я потерял, во время поездки на охоту, зайца в перелеске, которого мы ожидали найти в норе. Желая словить зайца, я послал в село за несколькими кочергами, с тем, чтобы расширить отверстие. Мы преуспели в этом, но велико было наше удивление, когда вместо зайца мы поймали кабаргу, от которой шел такой сильный запах, что у меня началась сильная головная боль, которая продолжалась три дня. Человек, который его вытащил, так испугался, когда увидел животное, ранее не известное ему, что он сразу же отбросил его, и наши собаки так на него напали, что чуть не убили. Взяв его домой, я по совету генерала Авитабили отрезал мускусный мешок и храню и по сей день: считается, что если этого не сделать до того, как животное умерло, полезные вещества из кабарги полностью исчезают. Остаток животного считался бесполезным, о чем я сейчас сожалею, так как думаю, что это был самый ценный экземпляр, который я когда-либо встретил, так как я никогда не слышал, чтобы такие животные были найдены на равнинах Индии. Те, кому я показал мускусный мешок в Европе, предположили, что животное попало туда из Гималаев, и это могло так и быть, но запах и внешний вид мускуса кабарги из Кашмира и Тибета совершенно иной. Внешний мешок этого животного напоминает мускус из Китая, он имеет гладкую, мягкую и короткую шерсть, но внутри желтовато-коричневая масса, такая тяжелая, как пчелиный воск, в то время как китайский мускус имеет красновато-коричневый цвет и состоит из зерен рыхлого типа. Не имея подготовленного пакет, я положил его в железный ящик и обнаружил, что в сезон дождей насекомые уничтожили шерсть снаружи, не задев внутреннюю часть. Мускус, как и китайский, имел сильный, приятный аромат.
Я думал, что там, где одно животное было найдено, другие представители того же самого вида должны существовать, но я не смог добыть другого с подобным описанием. Теперь я жалею, что не рассмотрел нору, где драгоценное животное было поймано, а ее спутник, возможно, был там, а также жалею, что не сохранил кожу. Тем не менее, я надеюсь, что публикации об этом инциденте будут привлекать английских спортсменов в Индию, чтобы попытаться получить приз, который от меня ускользнул, хотя животное, должно быть, очень редкое, так как ни местные врачи, ни аптекари не обладают какими-либо знаниями о нем. Охотясь за ним, следует учитывать, что эти интересные существа пугливые, предпочитают одиночество и живут в перелесках, где их норы сделаны глубоко в земле, под кустами, и, таким образом, они спасены от полного уничтожения. Многие натуралисты полагают, что, возможно, обсуждаемое животное принадлежит к другому виду животных, которые обладают тем же запахом, так же как и различные растения испускают аналогичные запахи. Ликование, которое я чувствовал, найдя реальную кабаргу, заставило меня пренебречь надлежащим рассмотрением его характерных знаков, его выдающихся клыков, так как я удовлетворился ароматом. Насколько я помню, размер был как у зайца, и он имел форму тонкого цилиндра.
Пока я проживал в Вазирабаде, юная индуска (katretee) пришла к Авитабили с подарками, в знак благодарности за то. что он помог избежать ей судьбы Сати, сожженной заживо вместе с телом ее покойного мужа – обычай, который доказывает, что многие из этих жертв брахманизма чувствовали отвращение к этой ужасной церемонии. Женщина призналась, что в день сожжения ее мужа, и в ее крайнем горе, она готова была принести в жертву свою жизнь, надеясь войти в рай с ее партнером, но теперь она чувствовала себя более счастливой, сохранив свою жизнь.
Ранджит Сингх рассказал мне, что д-р Аллен (американец, губернатор Гуджерата) тайно проводил свое время в его крепости, практикуя алхимию. Я не мог удержаться, чтобы не рассмеяться при мысли об его ожидаемом превращении обычных металлов в золото, так как было обнаружено, что преобразование ртути в серебро совершенно невозможно. Впоследствии мое утверждение было проверено на открытии, которое он сделал, что алхимия врача заключалась в производстве фальшивой монеты. Ранджит Сингх проникся гораздо большим доверием, настаивая на моем принятии командования артиллерийским отделом или должности губернатора провинции, подобно генералам Вентура, Авитабили и д-ру Аллену; однако я отказался от этого, считая, что у меня нет достаточных способностей для правильного выполнения такой работы, но так как он дал мне выбор, я принял управление пороховой мануфактурой, а также занялся созданием склада оружия. Несмотря на мои многочисленные занятия, которые были очень прибыльным делом, я чувствовал ностальгию, я почувствовал непреодолимое желание посетить мою родную страну, которую я не видел уже много лет, до такой степени, что мои мысли и стремления была направлены на то, как обеспечить безопасное возвращение домой. Я был так занят этой идеей, что если бы они предложили мне Кох-и Нур (который оценивается в полмиллиона), чтобы я остался там до конца моей жизни, я бы отказался. Слова Генерал Алларда: "Трудно получить назначение здесь, но, когда оно получено, еще труднее покинуть его", были постоянно в моих мыслях, и много неприятностей пришлось пережить, пока я получил увольнение, или, скорее, свою свободу.
Вернуться к началу
Посмотреть профиль Отправить личное сообщение
Зоя Дымент



Зарегистрирован: 30.11.2009
Сообщения: 1793

СообщениеДобавлено: Пт Май 04, 2012 8:37 pm    Заголовок сообщения: Ответить с цитатой

(Продолжение) Возвращаясь на родину, Хенигбергер через Бухару попал в Россию. Именно здесь он впервые услышал о гомеопатии!
*********************
С. 75
Добравшись до Оренбурга, я был очень рад встретиться с несколькими немецкими генералами, которые были на службе у русских, а также с немецкими врачами. Глубокое впечатление, которое произвела на меня эта встреча, сможет воспринять только тот, кто, подобно мне, в течении нескольких лет был лишен любого общения со своими соотечественниками. Но мой энтузиазм увеличился более, когда мне сказали, что найден новый способ лечения болезней, диаметрально противоположный тому, которому следовали до сих пор.
Кто осудит меня за это непреодолимое и горячее желание увидеть Европу еще раз? Судьба подарила мне возможность расширить горизонт моих знаний на благо человечества, и то же внутренний голос, который двадцать лет назад заставил меня отказаться от моих друзей, моих родственников и дорогой родной страны, заставил меня также отказаться от покровительства сильного правителя, перспектив стать самому влиятельным человеком, с помощью чего я мог бы наслаждаться жизнью с большой легкостью, ради того, чтобы стать инструментом для введения до сих пор неизвестной системы исцеления.
***********************************
С. 83.
В Париже мои первые шаги были направлены к месту обитания отца гомеопатии, знаменитого доктора Ганемана. В России мне уже рассказывали об огромных последствиях его новой системы исцеления, и я искренне желал узнать о ней от самого источника. Великодушный пожилой человек и его прекрасная молодая жена приняли меня самым дружеским образом, и я обязан отметить, что открытый и добродушный гомеопат открыл для меня много интересного относительно своего нового метода лечения. Особенно важным для меня было то, что Ганеман рекомендовал мне своего аптекаря в Кёттене, д-ра Лемана.
****************
С. 84
Весной 1836 года я поехал в Вену, по личным делам, и остался там до осени. Летом того же года, давно с ужасом ожидаемый гость, холера, разбушевалась в этой столице. Я сам почувствовал первые симптомы этой страшной и разрушительной эпидемии. У меня начались спазмы и диарея, поэтому я, не теряя времени, применил мои лекарства, принимая каждые полчаса гомеопатическую дозу Ipecacuanha. Это лекарство оказалось весьма эффективным, и мне посчастливилось полностью выздороветь за всего лишь шесть часов. Поскольку существует много заменителей Ipecacuanha, не лишним будет упомянуть в связи с этим, что только оригинальный препарат может дать желаемый эффект, и тот, с помощью которого я вылечился, был от доктора Лемана.

Хороший результат, который я испытал на себе и на других от использования гомеопатической системы, побудил меня расширить практику на более широкий круг пациентов. С этой целью я выбрал столицу Османской империи, которая мне казалась особенно подходящей, так как она находилась не очень далеко от моей родной страны и потому что я был знаком с восточными языками, привычками и манерами. Кроме того, мои денежные обстоятельства были весьма неважными, как это уже может быть известно читателю, в связи с потерями, которые я понес в разных странах, особенно в Бухаре (от армян) и в России (из-за моих соболиных сделок). Для осуществления своего плана, я ходатайствовал о паспорте в Константинополь, который я получил без сложностей.

Я выехал из Вены, доехал до Кронштадта, затем-Бухареста, добрался до Галаца, откуда я отправился, не так, как в первом путешествии в Варну на открытом судне, а на пароходе в Константинополь. Вопреки моим ожиданиям, там в это время бушевала чума, и европейцы заперлись в своих домах, прекратив все контакты с миром. При таких обстоятельствах у меня не было другой альтернативы, как только ожидать другой возможности. Чтобы провести ожидание с большим комфортом, я нанял небольшой дом на берегу пролива Босфор, в деревне, расположенной в самой приятной части этой страны, где я наслаждался красивым видами. Как только я расположился в коттедже, в тот же вечер меня вызвали к гречанке, живущей по соседству, которой требовалась моя медицинская помощь. Мне сказали, что у нее был жар. Я застал ее в постели, жалующейся на тяжесть и запор, сопровождаемые головной болью, так что я назначил ей смягчающую клизму, которую сам вынужден был поставить, так как никто за это не взялся. Но я был встревожен на следующее утро, когда мне сообщили, что она умерла ночью от чумы, последовав за своим мужем, который умер от той же болезни за несколько дней до этого. Дом умершего немедленно закрылся. В это время карантинные учреждения в Константинополе только создавались, крыло небольшого дома оставалось поэтому свободным, и, к счастью, не было инфицировано чумой. То обстоятельство, что я не заразился и не заразил никого из моих домашних, заставило меня поверить, что у меня нет никакой склонности к поражению чумной болезнью. Я также думал, что чума не заразна. Для того, чтобы получить некоторый опыт в этом вопросе, я сразу предложил свои услуги чумной больнице в Pera, где бедные пациенты были оставлены на произвол судьбы, а ни медицинской, ни какой другой помощи им не оказывалось. Я посетил их на свой страх и риск, без каких-либо полномочий или разрешения. Я приступил, к удовлетворению всего обслуживающего персонала и пациентов, к лечению инфицированных в соответствии с гомеопатическим принципом, и мои усилия, в основном, были увенчаны успехом.

Все это, вместе с моим самым простым лечением, не преминуло обеспечить меня, в очень короткое время, отличной репутацией, так что после исчезновения чумы и отмены карантина, я был в большом спросе у самых респектабельных семей. Но прежде, чем я я продолжу разговор об эффективности минимальных доз гомеопатических лекарств, я должен сказать о специальных лекарствах, которые оказались очень эффективными, когда использовались как профилактические или лечебные, и, смею сказать, относительно чумы их можно считать специфическими.
Во время моего пребывания в Константинополе я часто наблюдал, что многие люди, особенно армяне, носили шнурочек, к которому было привязана боб, называемый Strychnos Faba St. Ignatii, боб Святого Игнатия, как профилактическое средство против чумы. Получив информацию о том, что этот боб был известен как эффективный, я назначал его в мельчайших дозах, в качестве лекарства, и с наилучшим успехом. Подробности будут упомянуты в ходе этой работы.

Среди вышеупомянутых частных домов, в которых полагались на мои медицинские навыки, был дом г-на Shabert. Глава этого почтенного семейства ранее инвестировал офис английского переводчика.
Врач обязан иметь терпение, когда ему случается посещать старых дам, и, следовательно, я должен попросить снисхождения у читателя, когда я постараюсь передать наш разговор с г-жой Shabert . Она начала так: "Молодой грек ударил моего сына стилетом, и в тот момент, когда мой сын пытался позвать на помощь, грек был настолько зол, что засунул оружие ему в рот и разрезал кровеносный сосуд, из которого началось сильное кровотечение, и оно могло быть остановлено только с помощью немедленного хирургического вмешательства. Он был доставлен в консульство, рядом с которым это произошло, и где он работал. С применением каленого железа кровь была остановлена, но через два или три дня кровотечение началось заново и пациент чувствовал себя обессиленным, а когда кровотечение возобновилось в третий раз, ему стало намного хуже." В последующую ночь он был беспокойным и очень взволнован своим сном. Ему приснилось, будто его противник бежал к нему, со стилетом в руке. Ведущий его врач, считая, что этот симптом может быть предвестником еще одного кровотечения, объявил состояние пациента очень критическим, будучи убежден, что при еще одном кровотечении смерть неизбежна.
В этой ужасной ситуации семья предложила врачам попробовать испытать гомеопатию. Они с готовностью согласились, в надежде на удачную возможностью высмеять гомеопатию и показать общественности бесполезность этой системы. Г-жа Shabert закончила, ее муж попросил меня сопровождать его в консульство, где лежал его сын, для того, чтобы я мог его полечить.
Я застал молодого человека очень ослабленным, но в спокойном состоянии психики. Его хирург, француз, находился там, или, скорее, поджидал меня, и рассказал, что он повторно остановил кровь раскаленным железом и с помощью других кровоостанавливающих средств, но что следует опасаться следующего кровотечения.
Родителям пациента не терпелось попробовать гомеопатию, врач согласился, и я дал в его присутствии три малюсенькие таблетки Aranea diadema (х), и ушел.
Когда я позвонил моему пациенту утром, он сказал мне, что провел спокойную ночь, что его прежний врач уже был там и, узнав, что кровотечения не было, прописал ему несколько таблеток; но он снова и снова повторял, что у него нет желания принимать их, так как он предпочитал мое лекарство, которое оказалось столь полезным. В то время как я готовил лекарство, пришел другой доктор, итальянец, и собирался завязать со мной ссору, но старый М. Shabert взял его за руку и повел его в другую комнату, откуда он исчез, и я не видел его больше. Я повторял лекарство в течение восьми дней, в конце которых он полностью выздоровел.
Я должен заметить здесь, что Aranea diadema было приготовлено д-ром Леманом из в Кёттена, чьи лекарства, как я уже говорил, были рекомендованы мне Ганеманом.
Что делал в это время хирург? Чтобы показать, что восстановление молодого человека произошло под влиянием его лечения, он приказал, чтобы с базара доставили собаку, перерезал ей бедренную артерию, а затем применил свое кровоостанавливающее средство (креозот), но, видя, что рана не заживала, он позволил собаке убежать, и вскоре это животное было найдено на улице мертвым.

Другой случай произошел с женщиной из вышеупомянутой семьи, и он может служить примером того, что малые гомеопатические дозы не только производят эффект, но иногда приводят к большим и полезным волнениям.
Сестра молодого Shabert страдала много лет от мигрени. Это бедствие сопровождалось нервной болью в области лица, которая проявлялась с интервалом в три-четыре дня, в начале дня, как скрытая лихорадка. В момент одного из таких приступов я дал ей дозу Pulsatilla, но после этого ей стало настолько хуже, что ее муж, Siguor Salzani, в большой тревоге, пришел ко мне в десять часов вечера, чтобы сказать, что его жена почти сошла с ума, и что они были вынуждены приложить огромные усилия, чтобы помешать ей выброситься из окна. Но это был ее последний приступ, по крайней мере, у нее их больше не было во время моего пребывания в Константинополе. Доза Pulsatilla, которую я назначил ей, состояла из одной капли третьего разведения на куске сахара, настой я привез с собой из Вены.

В этот период принц Abdool Mesjeet (в настоящее время Султан) оказался опасно болен, и мне сказали, что его царственный отец отклонил всех врачей, англичан, французов, греков и турок, в связи с их безуспешным лечением, и что моя репутация и судьба будут решены, если мне удастся вылечить его. Я ответил, что моим правилом было: «Noli accedere, nisi vocatus" (не подходи, если не звали), добавив, что только по просьбе Sultaa я появлюсь у царственного принца. Его величество, однако, посчастливилось найти врача, который вылечил за несколько дней. Султан приказал явиться тем докторам, которые лечили его сына раньше, и спросил, полагают ли они, что он совершенно выздоровел. Они выразили свое удивление этим неожиданным и внезапным излечением и пожелали увидеть того чудесного врача, который совершил такое лечение, в такое короткое время. Султан открыл дверь в соседнюю комнату, из которой вышла армянка в турецком костюме, которую он представил им, улыбаясь, как чудесного доктора, которому его сын был обязан своим восстановлением, к стыду собравшихся докторов. Чтобы даровать ей большую честь, он приказал, чтобы во всех христианских церквях было публично объявлено, что Мариам Хатун (Lady Mary) спасла жизнь царственного принца и была единственным человеком, который может вылечить эту болезнь, gelenjik, которая с турецкого переводится как «болезнь невесты». В греческом языке это называется nymphizze, это своего рода кахексия, или водянка Альба. Царственный принц подхватил ее в результате кори и они опасались за его жизнь, так как его младший брат умер от кори, потому что его неправильно лечили и у него было кровотечение во время болезни.
Что касается лечения, которое осуществила армянка, то я могу лишь сослаться на слухи: она поместила принца в разогретую духовку (тандыр), что вызвало обильное потоотделение, после чего она окуривала его горящим мясом ласки, которая также называется nymphizze, а затем натерла его тело маслом. Кроме внешнего лечения, дала ему несколько лекарств, причем главными ингредиентами были три вещества: амбра, кошениль насекомых и земляные черви. Она приказала принцу соблюдать очень строго режим, запретив мясо и даже бульон, разрешив только легко усваиваемую рыбу (gelinjik balugi), поскольку ее название совпадало с названием болезни. Эта болезнь часто встречается в столице, а мясо ласки дорогостоящее, аптекари продают его в сушеном виде. В Константинополе есть много христианских женщин, гречанок и армянок, практикующих лечение этой болезни, основным средством от которой является, как мне сказали, Album Graecum (белый помет собак). Возникает вопрос, не может ли фосфат извести занять место этого отвратительного средства, так как она состоит из почти тех же веществ. Это заболевание, как говорят, возникает в результате неправильно леченных острых высыпаний, особенно кори, или в результате внезапного испуга или чрезмерной усталости, постепенно ее заразность растет. Ее можно распознать по пульсации за ушами и в других местах; пульс на запястье сильнее, чем обычно, отличается от пульса на руке, глаза и ноги опухают, губы бледные; при ходьбе проявляется астма со слабостью в коленях; появляется медленно пожирающая лихорадка, за которой следует смерть.

Я оставался всего лишь два года в Константинополе, с осени 1836 до осени 1838 года. В течение этого времени у меня была обширная гомеопатическая практика, так как только я и частный врач российского посла практиковали по новой системе, и она была настолько прибыльной, что я понятия не имел о том, что оставлю место так скоро, тем паче у меня не было мысли о возвращении в Лахор.
*************************
Но обстоятельства сложились так, что любимый правитель сикхов Ранджит Сингх заболел, англичане хотели поставить другого правителя, и Хонигбергер вновь отправился в Индию.
Из Бомбея путь в Лахор был выбран через Palee, в котором к тому моменту


(С. 91) чума бушевала уже на протяжении трех лет. До нашего прибытия туда мы провели очень приятный вечер с семьей английского капитана. В связи с этим я познакомился с английским врачом, д-ром Кейром, который сообщил мне, что английские врачи в Индии не соглашаются с их взглядами на чуму в Palee: некоторые из них считают, что эта болезнь – специфическая чумная лихорадка Индии, в то время как другие заявляют, что это та же самая чума, что и повсюду на Востоке, как, например, в Турции и Египте. Он сказал мне, что был бы очень рад, если бы я описал ему свое мнение по этому вопросу, так как я, путешествуя, наблюдал эту болезнь, что, как он считал, могло иметь большое значение и для него, и для науки, потому что у меня было много возможностей для изучения природы чумы в Константинополе, и он добавил, что хотел бы опубликовать мой отчет.

Около полудня мы прибыли в зараженный Palee, где мы поставили палатки рядом с большим болотом, напротив которого лежал этот город. Первое, что предстало перед нашими глазами, это похоронные процессии нескольких жителей. После обеда, в два часа, я отправился к губернатору, который был индус, и сказал ему, что я – путешественник и врач, и что я хотел бы увидеть несколько инфицированных лиц и назначить им мои лекарства бесплатно, если бы он любезно прислал кого-нибудь сопровождать меня. Он принял меня очень приветливо, и откликнулся на мою просьбу. Человеку, который сопровождал меня, не пришлось идти далеко, так как уже в следующем доме было несколько пациентов, некоторым из которых оставалось уже мало прожить. В эти визиты я не пренебрегал осмотрительностью и осторожностью. Я никогда не входил в дом, но говорил, чтобы пациентов показали перед дверью, где я осматривал их, записывал их имена и то, что они сообщали, давал им лекарства и уходил, не прикоснувшись ни к одному из них. Вид самого города представлял печальное зрелище: лишь изредка можно было встретить человека: базары и магазины были закрыты, жители сказали мне, что большая часть горожан либо умерла, либо уехала из города, и множество домов были пустынны.

Инфицированные умирали в среднем на третий или четвертый день; и вряд ли один из двадцати выздоравливал. Я видел карбункулы, бубоны, кровотечение из носа – одним словом все, что я видел в больнице в Константинополе. Я больше не сомневался, что эта болезнь была наиболее вирулентной чумой. В самом деле, это была не чума Турции, Аравии или Египета, но свойственная Индии – Palee была провинцией этой части Азии. В четыре часа в этот день я вернулся в свою палатку и отправился спать в обычное время, с чувством доброго здоровья; и я бы спал дольше обычного, если бы мадам Мутон не пришла разбудить меня и сообщить, что верблюды уже готовы к отъезду. В этот момент я начал вставать. Я почувствовал боль в паху, и предчувствие, что я заразился чумой, вызвало прилив крови к моему сердцу, так что у меня возникло чувство как у того, кого пронзили кинжалом. Боль в паху, лихорадка и моя тревога быстро росли, и я с трудом сделал несколько шагов, для того чтобы изучить болезненную часть, на которой я обнаружил несколько бубонов, величиной с горошину. Я чувствовал жгучую боль, так что я залез в kajaweh (корзину) на моем верблюде, и мы отправились в путь. До станции, до которой мы должны были добраться, было пять миль, причина, по которой мы отправились в столь короткое путешествие, заключалась в том, что нашей единственной целью было покинуть район чумы, и даже сейчас я смотрю на это как на удачу, так как я переехал в место, где целебный воздух, вероятно, помог действовать лекарствам, которые я начал принимать. Когда мы прибыли на нашу станцию, я принял несколько маленьких таблеток уже упоминаемых бобов Святого Игнатия (Stryconos Faba St. Ignatii). Хотя только в Palee была чума, но жители деревни не позволили нам въехать, однако они принесли нам все, в чем мы нуждались, и приняли деньги из наших рук без стеснения. Во время моей научной экскурсии в Palee мои попутчики застрелили несколько уток на болотах, и этих уток приготовили на наш обед. Я был приглашен принять участие в трапезе, но не чувствовал желания есть, так как горел в лихорадке, и моя боль была почти невыносимой, но чтобы не вызывать подозрения, я занял свое место за столом, и куски, которые я подносил ко рту с одной стороны, я другой перекладывал в салфетку, причем выполнял это с навыками адепта. После обеда я повторил дозу того же лекарства, лег и укрылся, но в скором времени я начал потеть до такой степени, что мой матрас промок насквозь. В результате этого потения я избавился от температуры и тревоги, и появилась надежда выздороветь, несмотря на то, что боли в паху все еще продолжались. Опухание желез сохранялось в течение трех недель, несмотря на применяемые мной местные средства. После моего полного выздоровления я написал английскому врачу (за чей счет я посетил инфицированный город Palee) о результатах моего эксперимента и прочитал письмо моим товарищам, которые выразили свое удивление и обвинили меня в том, что я подвергал их заражению в такой опасной эпидемии. Мой ответ был, что я только исполнял свой долг врача, и что те, кто не доволен таким ходом дел, не должен путешествовать в обществе врача.
Я не могу объяснить, как произошло, что я подхватил чуму, несмотря на все мои предосторожности, разве что, когда я въезжал в город, дул сильный ветер, круживший в воздухе надоедливую пыль, и, возможно, таким образом вирус попал в меня извне и даже внутрь: внешне – путем поглощения через слезные железы глаз, слизистую оболочку ноздрей и полости уха, а внутренне – через вдыхание в легкие. Инфекция не передается при непосредственном контакте, если бы это было не так, я бы не избежал ее в Константинополе, раз предрасположенность к ней имеется у каждого. К этому времени у меня должна была быть предрасположенность к заражению, так как за несколько дней до этого я почувствовал зуд на теле и своего рода полнокровие, в связи с неправильным образом жизни, к чему привели неудобства и трудности дальних путешествий. Совершенно очевидно, что чуме для развития не требуется много времени, так как она появилась у меня через несколько часов после моего визита к пациентам. В некоторых случаях может пройти два или три дня до того, как симптомы станут заметны. Малярия в Palee, я считаю, порождается выдохом огромного болота, где бывают тысячи птиц и пресмыкающихся, и которое служит в то же время депозиторием для всех веществ, выбрасываемых из города.
Правительство могло бы легко предотвратить неприятное влияние этого болота путем преобразования его в благодатную почву.
Вернуться к началу
Посмотреть профиль Отправить личное сообщение
Зоя Дымент



Зарегистрирован: 30.11.2009
Сообщения: 1793

СообщениеДобавлено: Пт Май 11, 2012 10:28 am    Заголовок сообщения: Ответить с цитатой

(окончание). Окончание - потому как это все же не форум, посвященный индийской гомеопатии или истории Индии. Smile
Хонигбергера -человек потрясающей эрудиции, неутомимый исследователь (Материа медика Кашмира...), истинный врач, а исторические его описания разных восточных стран во время его путешествий просто блестящи, но в отрывках это как-то, наверно, теряется. Sad . Еще немножко, из второго путешествия в Индию.

С. 94 Прибыв в Лахор, я нашел моего бывшего покровителя, магараджу Ранджита Сингха, сидевшим на стуле, с опухшими ногами, и изъяснялся он только жестами и знаками рук, так как его органы речи были парализованы в такой степени, что он не мог произнести ни одного артикулированного звука, а другие средства передачи своих мыслей не были в его распоряжении, так как он никогда не учился писать.

Время от времени у меня была возможность рассказать кое-что о лечении новым методом – гомеопатией, с помощью которого в Вене я вылечил самого себя от холеры, а недавно в Индостане от чумы. Несмотря на то, что никто не сомневался в истинности моих утверждений, им было трудно убедить себя доверить мне лечение магараджи таким способом, потому что благоприятный сезон – была весна – позволял местным врачам полагаться на другие меры, которые они должны были осуществить. Тем временем я достиг некоторого успеха в гомеопатическом лечении, меня удовлетворявшем.

Но самую большую сенсацию произвело лечение, которое я провел по просьбе министра, раджи Дхиан Синга. Он обратился за помощью уроженцу Кашмира, Абу Ибрагиму, командиру его jesails (артиллерия на верблюдах) в чью голову, за 10 лет до того, в сражении с афганцами попала пуля, которую никто из местных хирургов не смог извлечь, и в результате он был парализован с одной стороны. Я выполнил трепанацию и извлек пулю, застрявшую под черепом и давившую на мозг, но не задевшую этот орган.
Мой пациент любил выпить, и у него были проблемы, связанные с ослабленным животом, я дал ему некоторые лекарства, чтобы ускорить его выздоровление, и мне удалось восстановить его до полного здравия в короткие два месяца. Когда он был освобожден от гемиплегии (полный односторонний паралич. – прим. перев.), я представил его министру, и он показал его махарадже.


Между тем, наступила чрезмерная жара. В это время факир Азиз-у-Дин появился неожиданно у меня и позвал к махарадже, так как местные врачи не могли ему помочь. Это человек, который был ранее врачом махараджи, сказал мне, что махараджа никогда не принимал никаких лекарств, предписанных европейскими врачами, и что он обычно давал все лекарства, предписанные ему врачами, Стилем Мюрреем и Макгрегором, своим слугам, и испробовал воздействие на них, но что теперь он решил принять мои лекарства, которые я должен был подготовить в его присутствии. Я обещал так и сделать.
Была середина дня, время, когда дурбар (ассамблея) покидает дворец, так что, сопровождаемый факиром, я предстал перед махараджой. С ним был только министр, Дхиан Синг.
Я принес с собой настойку Dulcamara и три пустые закупоренные маленькие пузырька. Прежде всего, я попросил позвать gudwai (водовоза), и приказал ему принести тот спирт, который магараджа привык выпивать. Он был дистиллирован, в моем присутствии, из кабульского винограда, и был ректифицирован, потому что Ранджит Сингх предпочитал крепкий спирт. Я поместил три пустых пузырька в руки водовоза и приказал промыть их этим же спиртом, а потом каждый из должен был быть заполнен наполовину спиртом, около драхмы в каждый пузырек. Когда это было сделано, я поместил только одну каплю эссенции Dulcamara (древесный паслен) в один из этих пузырьков, который водовоз держал в своих руках, и я велел ему заткнуть пузырек пробкой и потрясти его. Затем я попросил отметить этот пузырек как номер «один», и я поместил каплю из него во второй пузырек, велел его закупорить, потрясти как первый и отметить номером "два". Таким же образом было сделано третье разведение, отмеченное числом «три». Из последнего я велел одну каплю капнуть на кусочек сахара, который, по моей просьбе, магараджа положил в рот и держал до растворения. Я назначил такую же дозу принимать утром и вечером.

Во время подготовки лекарства несколько присутствующих человек не могли сдержать улыбку, и факир сам был того же мнения, что такие мельчайшие дозы не могут навредить, если бы это был даже яд.
Но каков же был результат? В первый день в состоянии здоровья магараджи не было заметно никакого улучшения, на второй день он чувствовал себя несколько лучше, а на третьей он был в таком веселом состоянии, что в пять часов дня он приказал министру, Дхиану Пою, надеть мне на руки пару золотых браслетов, стоимостью в пятьсот рупий, в присутствии его самого и дурбара, кроме того, я получил в подарок две кашмирские шали такой же стоимости, и, так как я сидел на полу, министр накинул их мне на плечи, а махараджа при этом сказал, что мое лекарство произвело наилучший эффект.
Конечно, было вполне естественно, что это событие наполнило мое сердце радостью, так как оно вдохновило меня надеждой, что махараджа скоро выздоровеет, и, таким образом, это будет первым камнем, заложенным в основу моей репутации и будущего состояния. Эта сцена произошла в саду махараджи, Shahbelore, в двух милях от города, где я проживал в течение трех дней.

На четвертый день, рано утром, министр позволил мне посетить моих пациентов в городе, но в то время как я был там, я узнал, что несколько посланников были отправлены из Shahbelore просить меня вернуться туда. Я поскакал обратно, и по дороге я обогнал нескольких акимов (мусульманских врачей) и астрологов, двигавшихся по тому же пути, на слонах, на лошадях, или перевозимых на паланкинах, из чего я предположил, что с магараджой что-то случилось, что меня очень встревожило.
Когда я прибыл в Shahbelore, мне сказали, что у магараджи был приступ лихорадки. Осматривая его, я, однако, не мог найти малейшего симптома лихорадки, на самом деле, была заметна только тревога. Gudwai, который возглавлял лечение, полагал, что лихорадка была вызвана слишком большой дозой, которую Махараджа попросил накануне вечером, а именно две капли сразу, но я думал, что это не могло быть причиной изменений, одной каплей больше или меньше – это не могло вызвать такое действие.

Городские врачи были приглашены на консультации. Это было то, чего они все хотели, потому что они быстро узнали, что магараджа восстанавливается, и что он сделал мне подарки из золота и почетные одежды. Они предпочли бы видеть махараджу умирающим, но не признать меня, европейца, его спасителем. В этом была причина, почему все мои усилия, и все мои демонстрации оказалось бесплодными. Осторожный министр придерживался мнения, что не в его компетенции решать такие вопросы; факир, Азиз-у-Дин, оказывал такое магическое влияние на магараджу, что, только обращаясь к нему, я мог получить некое решение в соответствии с моими желаниями.
Я напомнил факиру его собственные слова, что такие мельчайшие дозы не могут быть вредными, даже если бы это был яд. Кроме того, я заметил, что не каждая лихорадка, особенно, если она появляется в такой мягкой форме, должна иметь плохие последствия, так как природа иногда лечит заболевание путем такой реакции организма, и что при таких обстоятельствах было бы целесообразным отложить в сторону все лекарства и ожидать результат. Но он возражал против этого, говоря, что махараджа слишком слаб, чтобы терпеть такую лихорадку. «Но», – продолжал он, «давайте послушаем мнение других присутствующих врачей». Все мои аргументы были ни к чему не. В консультации, на которой председательствовал факир, участвовала дюжина акимов из Пешавара и Лахора, индусские врачи, астрологи и проч., каждому из которых казалось, что он обладал глубоким знанием медицинского искусства. Большинство из них принесли с собой толстенные книги, чтобы показать свое стремление к знаниям. В итоге, они согласились единодушно назначить пациенту majoon (электуарий, лекарственная кашка – слабительная и проч. ), в которой одним из основных ингредиентов были jowahirad (драгоценные камни). Факир сам подготовил и ввел ее пациенту, но меньше чем за две недели махараджа отдал свою временную жизнь.
Он умер в крепости в моем присутствии, министр приказал, чтобы ворота были закрыты, но я легко получил разрешение уехать. Факир, который пользовался большим влиянием в доме царского суда и который начинал свою карьеру в Лахоре как парикмахер, с несколькими коробками мази, ненадолго пережил своего покровителя, Ранджита Сингха. Азиз-у-Дин – арабского происхождения, из пустынных арабов-ансари – был оракулом Ранджита Сингха. Он, премьер-министр Дхиан Пой и Деван-Дина-Наут, министр финансов, составляли триаду, тайный совет махараджи. Последний недавно был повышен англичанами до звания раджи.

Малые дозы опия (каждый день по одной таблетке 3 гр? ), которые Ранджит Сингх принимал ежедневно, и крепкий спирт, который он пил в разное время дня, довели его до состояния своего рода азарта, которое проявлялось в высшей степени в вечернее время, после выпиваниябольшей дозы спиртного.
Все любили его и боялись одновременно. У него была армия в 100000 человек, вызывающая трепет и уважение, половину которой составляли регулярные войска, а другую половину – нерегулярные, и с помощью этой армии он насильственно устанавливал свои законы для всех индусов, в то же время он был в наибольшей дружбе англичанами, и проявлял благосклонность к французам, итальянцам и представителям других европейских наций, назначая их губернаторами в своих областях.
Его болезнь была вызвана сильной простудой, а также некоторым злоупотреблением крепкими спиртными напитками. Зимой произошел один случай, когда губернатор, лорд Окленд, приехал к нему с визитом в Лахор. Радуясь, он выпил больше, чем обычно. Возможно, если бы рвотное было дано в начале заболевания, это произвело бы хороший эффект, но, так как местные врачи не знали хорошего и эффективного рвотного и боялись последствий рвоты, они предпочитали использовать слабительные средства, из-за которых иногда болезнь ухудшается, что достаточно доказывает описанный выше случай.

На меня произвело очень глубокое впечатление, что мне помешали оказать помощь махарадже и восстановить здоровье человека, от жизни которого зависело счастье, мир и процветание в этой стране. Каждый, чья предусмотрительность позволяла ему бросить взгляд на будущее, должен был, видеть боль и скорбь, которые должен был принести кризис этой стране, из-за которого народ, едва поднявшийся от варварства, мог вернуться в прежнее состояние.


С.147
Мои читатели знают, что помимо аллопатии, которой я занимался в течение многих лет, я также испытывал гомеопатический метод, и мой собственный опыт, так же как и опыт других, привел меня к выводу, что рациональный врач может получить положительные результаты от обеих систем. Тем не менее, я установил, что огромные дозы, обычно используемые в аллопатии, а также бесконечно малые, которые используются в гомеопатии, оказываются гораздо менее выгодными, чем они должны быть. Это наблюдение побудило меня исследовать дело с большой серьезностью, и в обширной практике, которая у меня была в Лахоре, я был вынужден принять среднее между этими двумя крайностями. Я хорошо знаю, что в политике система «золотой середины» не пользуется доверием, но то, что нелепо и непоследовательно в политике, может быть иначе в империи науки, а многочисленные успешные результаты, которые я получил в этой срединной системе, как правило, убедительно подтверждали мое мнение. Чтобы подтвердить это, я могу привести два известных греческих изречения:
Mydev ayav ~ Ne фунтов nvnis - "Слишком много так же плохо, как и слишком мало", как говорят в Англии.

Вскоре после смерти Ранджита Поя, в 1840 году, я начал экспериментировать на основе этого нового принципа, а пять лет спустя в Лахоре свирепствовала эпидемия холеры.
Она медленно приближалась из Средней Азии, или Туркестана, через Кабул и Пешавар, как мы узнали из "Delhi Gazette", в которой утверждалось, что эпидемия направляется восток Индии. Таким образом, я был достаточно предупрежден, прежде чем она достигла Лахора, чтобы подготовиться к ее приему. Это было страшное зрелище, с какой яростью она сметала свои жертвы. В начале эпидемии индусы и сикхи перемещали тела умерших через ворота, называющиеся Tunksallee-Derwazeh, так как они были ближе к реке Ravee, на берегах которой они привыкли либо сжигать трупы, либо бросать их в реку, но в связи с усилением холеры, число похорон стало настолько велико, что переход был забит и правительство должно было издать приказ о том, что покойников следует перемещать и через другие ворота, и, таким образом, сикхи и индусы, также, как и мусульмане, перемещались через все двенадцать ворот города.
Когда эпидемия достигла своего пика, случалось свыше восьмисот смертей ежедневно, в то время как население ранее составляло примерно 70000. Во время этого рокового периода я имел возможность провести множество экспериментов, но через шесть недель болезнь вдруг ушла прочь, но из-за приносимых ею ужасных страданий, которые еще длительно воздействуют на ее жертв, я почти хотел, в интересах всего человечества, чтобы мои возможные наблюдения продлились дольше, для того чтобы я получил результаты, которые могли бы быть более плодотворными для пользы страдающего человечества. Например, я начал, во время спада холеры, а именно, в течение последних трех недель, пробовать эффект гальвано-электрических колец в качестве профилактики. Я велел сделать несколько сотен их, некоторые были из меди и цинка, а другие из серебра и цинка. Я раздавал их бесплатно и наблюдал, что в то время как некоторые из тех, кто носил кольца из меди и цинка, стали жертвами этого заболевания, а те, кто носил кольца из серебра и цинка, были спасены. Правда, некоторые из последних заразились этой болезнью, но атаки были настолько незначительны по своему характеру, что, на мой взгляд, они бы выздоровели без всякой медицинской помощи. Но я должен повторить, что это было только тогда, когда болезнь уже была в упадке, и с этого времени у меня не было другой возможности провести дальнейшие наблюдения в этой стране, и, следовательно, я не могу утверждать, что эта профилактическая мера является непогрешимой.
Чтобы установить более точно значение этих колец для указанной цели, я велел сделать несколько сотен таких колец во время моего пребывания в Вене осенью 1850 года, в период, когда этот азиатский гость поселился в этой столице. Я снабжал ими безвозмездно многих людей, и я не слышал ни об одном смертельном случае среди владельцев колец. Многие медики и прочие люди высказали свои мнения по этому предмету, полагая, что идея смешная, но будущее покажет, ошибаюсь я или нет. Некоторые из владельцев этих колец в Лахоре утверждали, что они чувствуют рассеянное тепло в пальце, на котором они носят кольцо, в действительности я наблюдал своего рода сыпь в том месте, где палец соприкасался с кольцом, и они вынуждены были снимать кольца на несколько дней или надевать их на другую руку. Одно кольцо вполне достаточно для одного человека, хотя ношение нескольких не приносит вреда. Браслеты, пряжки, и цепочки производят еще больший эффект, и я полагаю, что такие кольца и проч. полезны не только при холере, но и во многих других отношениях.
Я сам был в добром здравии в течение последних шести лет, что я отношу в значительной мере к ношению описанных колец. Я должен заметить, что те, кто использовал такие гальвано-электрического кольца, не должен сильно тревожиться, когда испытывает легкое недомогание, и не следует прибегать сразу к сильным лекарствам, так как пагубные последствия этих лекарств могут быть отнесены к кольцам, и, таким образом, разрушить доверие к их ношению и привести к ложному заключению. В то время, как я советую людям носить такие кольца, я не рассматриваю их как талисманы и амулеты, их добродетели другого характера, что я собираюсь объяснить.
Мы хорошо знаем, какое мощное влияние оказывают электрические и магнитные жидкости на материальный мир, и что они производят чудесные явления, которые мудрецы древности не могли объяснить, но наши современные натуралисты добились успеха, не то, чтобы они абсолютно раскрыли сокровенные тайны природы, но, по крайней мере, приподняли часть завеса, который скрывает их.
Несомненно, что электромагнитная жидкость распространяется через наши самый тонкие нервы, источником или аккумулятором является мозга, и вполне вероятно, что мудрый Создатель, по этой причине, в нем объединил все органы чувств. Благодаря постоянной мягкой и легкой стимуляции, которую эти кольца производят на нервную систему, в результате их родства с электрической жидкостью, существующей в организме, мы можем предположить, что они действуют аналогично громоотводам и, таким образом, поддерживают функционирование нервов в нормальном состоянии. Я отсылаю читателей, относительно конструкции этих колец, к иллюстрациям тех, которые я раздавал в Лахоре и Вене, как указано во втором томе этой работы.

В последний год моего пребывания в Лахоре, 1849, я видел, в английских медицинских журналах, описание гальвано-электрических аппаратов, состоящих из одной цинковой и одной серебряной пластины, объединенных серебряной проволокой, и утверждалось, что они полезны, особенно при язвах и подобных случаях. Это привело меня к решению провести некоторые эксперименты как в описанных случаях, что мне удалось осуществить, особенно в больнице для заключенных, где два брата имели на ногах две раковые язвы, которые полностью исчезли, у одного за четыре, а у другого за шесть недель.
В то же период времени произошли несколько случаев спорадического заболевания холерой, и, учитывая пользу упомянутого выше аппарата, и убежденный в пользе моих колец, которые состоят из тех же материалов – серебра и цинка – я решил провести эксперимент с аппаратом в этих случаях холеры, что действительно оказалось весьма полезным. Вполне естественно, что когда я воображал, что я решил этот загадочный вопрос – нашел положительный метод лечения холеры – я захотел ввести в практику лучевой метод во время разгула эпидемии в Вене, и я соответственно составил заявление на имя министра внутренних дел, с просьбой разрешить мне посетить в больнице некоторых больных холерой.
Министр согласился, но интервал между моей просьбой и получением разрешения был так долог, что реальный тип заболевания уже не существовал: оставшиеся случаи были просто злокачественным холерным тифом. Едва ли кто-то, кого я видел в больнице, выжил. Я столкнулся только с тремя пациентами. Первая отодвинула аппарат от своего тела, и никто на это не обратил внимания, и она умерла на следующий день. Второй был доставлен в больницу без сознания, в предсмертном состоянии, так что я подумал, что нет необходимости применять пластины, а третий пациент продолжал жить до одиннадцатого дня. Так как холерные больные, имеющие аппетита или не имеющие, были вынуждены питаться мясными супами, содержащим петрушку, сельдерей, лук и проч., а лекарства, которые им назначали, были подготовлены больничным аптекарем, и так как болезнь шла на убыль, я больше там не появлялся, так и не придя к результатам.

В Лахоре я провел несколько операций, в то время как пациенты находились под воздействием хлороформа, и среди них были два мальчика, которых беспокоили камни в мочевом пузыре. Оба были прооперированы с аппаратом Altus, с помощью доктора Hathway, хирурга из резиденции. Но операция у одного из них, самого здорового на вид мальчика, закончилась смертью, которая могла быть связана с камнем, соединенным со слизистой оболочкой мочевого пузыря. Мать этого мальчика дала ему тайно, вскоре после операции, масла с сахаром, полагая, что это послужит его укреплению. У мальчика началась насильственная рвота, он был слаб, а рвота началась во сне, и это, возможно, ускорило его смерть.
Другой мальчик выздоровел. Годом ранее, при содействии д-р А. Hening, я оперировал мальчика, имевшего такую же болезнь; операция была осуществлена после того, как он вдыхал пары эфира, и у него сохранялась сонливость в течение трех дней. Лекарство, однако, действовало быстро, хотя два больших камня должны были быть извлечены из шейки мочевого пузыря, что было очень сложно сделать. Мой коллега начал сомневаться, в то время как я оперировал, как будто камня вообще не существовало. Но вместо одного, там были, как я уже сказал, два большие.

Что касается этих анестетиков, я предпочитаю вдыхание эфира с применением хлороформа, хотя я должен признать, что многое зависит от того, как он подготовлен и назначен. Д-р Hathway выполнил, в моем присутствии, много успешных операций с хлороформом. Мы закупили наш в Kanpore. Я также осуществил две ампутации в больничной тюрьме, ассистентом был д-р Hathway, пациенты были под влиянием эфира, оба не издали ни звука, тем не менее, я придерживаюсь мнения тех, кто утверждает, что наиболее предпочтительный состав: десятая часть хлороформа смешивается с эфиром.

Стр. 175
Я был сильно болен, и министр, выслушав, что нет никакой надежды на выздоровление, разрешил моему брату пересечь границу и навестить меня в Лахоре. Таким образом, получилось по пословице, что "нет худа без добра". В тот же день, когда мой брат прибыл в Лахор, я стал выздоравливать, но было ли это связано с удовольствием, которое я получал от его прибытия, или с новым лекарством, которое я получил в этот день, я не могу сказать, возможно, подействовали обе причины. Моя болезнь, вероятно, некоторое время дремала в организме, так как я до того использовал в качестве напитка вино, изготовленное из кабульского изюма и сахара, которое не было достаточно ферментировано, и это могло стать основой болезни, которую я собираюсь описать.
После пребывания под мощными лучами индийского солнца в течение нескольких часов, желудок был пуст, а один мой глаз сильно воспалился. Не обратив на это достаточно внимания, например, можно было немедленно применить пиявки или пустить кровь, я оказался на следующее утро полностью слепым, так что я даже не смог найти какое-либо мое лекарство.
Ни одного европейского врача не было в Лахоре, и я был вынужден прибегнуть к местным лекарствам и консультироваться с местными врачами. Пиявки, клизмы и проч., позже примененные, не увенчались успехом, и целых две недели я не мог спать ни ночью, ни днем, и не ел ничего, ибо при моей попытке съесть хоть немножко чего-нибудь, даже выпить чистой воды, желудок отвергал это немедленно, и из того обстоятельства, что едкая жидкость иногда поднималась до рта, и из-за неестественного чувства тяжести в животе, я пришел к выводу, что там была язва.

Опухание суставов и дизентерия настолько меня ослабили, что утром того дня, когда мой брат приехал, я был в состоянии жалкой слепоты и истощения. Но в этот день я начал применять простое средство, которое способствовало моему излечению от этой очень опасной болезни в Кнейпоре, на Инде (как читатель, возможно, помнит), а именно, я начал жевать несколько больших изюмин, называемых там monaka, которые, как я обнаружил, действуют как бальзам на живот, или, скорее всего, на язву там. С этого момента мне стало заметно лучше, мой аппетит и силы постепенно восстановились, и, наконец, я выздоровел.

(2 том., нечто типа предисловия перед Материа медика)

MEDIUM SYSTEM. (Промежуточная система [между аллопатией и гомеопатией]-прим. перев.)
Диагностика и прогнозирование заболеваний выходят за рамки моего трактата, этим занимаются другие врачи. Я ограничусь терапией, а также сообщу о различных особенностях, эффективность которых я испытал во время долгой и успешной практики.

Несмотря на то, что я убежден, что специфики действуют не механически, а физически, будучи связаны с болезнями (как железо с магнитом), и что не количество, а качество лекарства производят желаемый эффект, все же, я (обоснованно или нет) при назначении лекарств соблюдаю определенный порядок, организуя все лекарства, в соответствии с их воздействием, в три следующие класса.

Класс I содержит мягкие растения, земли, угли, соли, металлы и слабые растительные кислоты и т.д. Эти средства обычно назначаются в аллопатии в дозах, измеряемых в драхмах и даже унциях, например, Bitter-almonds (горький миндаль), Poppy-heads (маковые головки), Quicksilver (ртуть) и т.д.

Класс II содержит едкие растения, некоторые кристаллические растительные кислоты, мягкие химические препараты и проч., то есть те средства, которые, как правило, назначают в дозе размером с зерно (гран), например, Prussiate of Potash (цианид калия), Opium (опиум), Calomel (хлористая ртуть) и проч.

Класс III содержит все ядовитые вещества – животные, растительные, минеральные – такие, как сильные кислоты и проч. , которые, как правило, назначают в дозе менее зерна, например: Hydrocyanic acid (синильная кислота), Morphia (морфий), corrosive sublimate of Mercury (сулема) и проч.

Лекарства первого типа я назначал в дозах от 1/25 до 1/5 грана, второго класса - в дозах от 1/50 до 1/25 грана, а лекарства третьего класса в дозах от 1/100 до 1/50 грана.

Может возникнуть вопрос, и довольно резонно, почему я не поместил животные яды, такие, как яд змей, скорпионов и т.д. , среди мягких лекарственных средств, поскольку они неприятны только тогда, когда они вступают в контакт с кровью или потертой поверхностью, в то время как при приеме внутрь даже в больших дозах они не оказывают вреда? Я отвечаю, что потому, что я заметил, что они производят заметный эффект при приеме внутрь даже в дозах меньше 1/100 грана, возможно, что в больших дозах они могут действовать иначе, возможно, даже вызывать противоположный эффект.
Кроме обычных животных лекарств, таких, как амбра, бобровая струя, мускус и проч., я рассматриваю различные другие животные вещества, открывающие широкое поле для естествоиспытателей и врачей.

Я добавил такие вещества к моей уже богатой коллекции лекарств не из-за нехватки лекарств из растений, трав и минералов, но я попробовал некоторые из них из любопытства и получил удовлетворительные результаты, поэтому я сохранил их в моей рукописи и теперь представляю своим читателям: среди них можно найти Anguineum, Cataracteum, Leporineum, Locusteum, Nycterideum, Piscineum, Scorpioneum, Tigrineum, и проч.
Способ приготовления их очень прост и рассмотрен под соответствующим наименованием лекарства в Materia Medica этого тома.
Стоит ли рассматривать вводимые мной лекарства из животных только как раритеты или они могут быть введены в общую практику моих коллег-врачей, этот вопрос я оставляю для их рассмотрения и решения.

Я использую три следующих способа назначения моих лекарств:
1. Я даю одну каплю эссенции, т.е. тинктуры, или спиртового сахаринного раствора лекарства, на кусок сахара, так что тем, кто не желают принимать лекарства (а также дети и сумасшедшие) могут принять их без отвращения, и часто даже не осознавая, что принимают лекарство.

2. Я даю подготовленное лекарство в сухом состоянии, в виде порошка, таким способом, который предпочитают жители Индии, чувствующие отвращение к принятию жидкости из рук европейцев.

3. Я даю лекарство в форме таблетки (пастилки, лепешки), что является простым и быстрым способом. Они готовятся двумя способами, а именно: при первом способе в одну таблетку, или лепешку, объединяются все лекарства, в другом, она лишь образует внешнюю часть (будучи покрытием, оболочкой, оберткой для конфетки), и оба способа одинаково эффективны. У каждого есть свои преимущества, для лучшей сохранности я предпочитаю первый способ, но последний более легок и прост на практике.

При первом способе я всегда использовал немного спирта для увлажнения вещества, превращая его в мельчайший порошок, частично для предотвращения рассеивания частиц, а отчасти, чтобы растворить лекарство, а также для ускорения сушки.
Некоторые врачи (гомеопаты) утверждают, что продолжительное растирание развивает энергию, и ее свойства придаются лекарству, поэтому они рекомендуют измельчения и растирания в течение нескольких часов, но, по моему мнению, в большинстве случаев достаточно от 15 до 60 минут.

Лучшим посредником при подготовке лекарств является растительный сахар, который я предпочитаю животному сахару, по причине его превалирующей сладости и особых качеств, ибо, как хорошо известно, растительные сахара сохраняют такие вещества, которые легко подвергаются разложению.
Несмотря на то, что животный уголь и проч. используются для очистки сахара, никаких частиц гетерогенных веществ не остается в самом сахаре, следовательно, сахар, когда рафинирован, чист.
Признавая, что незначительные частицы веществ, используемых при очищении, остаются в сахаре, тем не менее, такие частицы не могут, при привычном использовании, оказывать какое-либо лечебное воздействие или как-либо повлиять на разложение лекарств, их которых составлено комбинированное лекарство. Животные лекарства наиболее подвержены разложению, растительные в меньшей степени, а минеральные лучше всего противостоят влиянию времени, которое сгрызает весь подлунный мир.

Таблетки я готовлю из пасты, состоящей из тростникового сахара с достаточным количеством крахмала. Они готовятся в машине, адаптированной для этой цели, похожей на обычные машины для производства таблеток. Одна драхма пасты помещается в машину и попадает в цилиндр, который, при нажатии, режет ее на шестьдесят продолговатых таблеток, а затем они высушиваются.

Я предпочитаю продолговатые плоские таблетки ("леденцы)" круглым, потому что с ними легче иметь дело. Пилюли делают круглыми для удобства глотания, но таблетки предназначены для растворения во рту.

Врачи сами должны готовить лекарства, которые они назначают, или, во всяком случае, наблюдать за их приготовлением, никогда не доверяя свои рецепты (как это принято) обычным аптекарям, так как, кроме их репутации, здоровье и жизнь их пациентов зависит от точности подготовки.
Я считаю, каждый врач ответственен за любые ошибки, возникающие в процессе подготовки его предписаний, то ли из-за незнания аптекаря, то ли из-за непроизвольных ошибок (которые происходят ежедневно и ежечасно) с обычной практикой замены одного препарата на другой, или какой-либо другой причины.

В Лахоре я часто обнаруживал, что, посылая один и тот же список в разные магазины, я получал очень много совершенно других лекарств, и у меня есть довольно веские основания полагать, что это может быть не редкостью и в Европе.
Так как аптекари в Лахоре и других местах в Пенджабе получают свои лекарства из Умритсора (один из самых важных городов с коммерческой точки зрения), я рекомендую всем врачам в этом районе закупать те лекарства, которые им требуются, из Умитсора, где есть более богатый выбор и лекарства дешевле, чем в Лахоре.

При растирании или истолчении лекарств никогда не следует использовать металлические сосуды, так как они не редко придают свои свойства препаратам, изменяя их цвет и проч. Твердый камень, стекло или китайский фарфор лучше всего. Лопаточка или ложка, используемые для очистки пестика и удаления порошка, который может присоединиться к раствору, не должны быть металлическими, но из слоновой кости или другой.

Следующие три рецепта могут служить образцами трех различных способов изготовления лекарств:
1. Возьмите промытые и высушенные Turkey fig-seeds (турецкие фиговые семена), от 1 до 5 зерен (гран), белый сахар, 15 гран, а крахмала-целлюлозы столько, чтобы было достаточно для изготовления пасты: сначала положить семена в раствор, увлажнить их несколькими каплями спирта, раздробить их, добавляя сахар, в небольшом количестве, во время растирания, превращая все в мельчайший порошок, затем добавить крахмал-целлюлозу, в количестве, достаточном, чтобы сделать пасту, из которой должны затем получиться 25 таблеток.
Все лекарства первого типа должны быть подготовлены в подобной манере.

2. Возьмите мелко резанный коллоидный хлопок, от 1 до 2 гран; белый сахар, 40 гран, крахмал-целлюлозу в количестве, достаточном, чтобы сделать пасту, с учетом, что должно быть сделано 50 таблеток.
Все лекарственные препараты второго класса должны быть подготовлены подобным образом.

3. Возьмите коллоидное серебро, от 1 до 2 гран, белый сахар, 80 гран, крахмал-целлюлозу в количестве, достаточном, чтобы сделать пасту, чтобы получилось 100 таблеток.
Все лекарства из третьего класса должны быть подготовлены подобным образом.

NB. Во избежание несчастных случаев при взрыве коллоидных металлов, с ними надо обращаться аккуратно, готовить в небольших количествах и держать влажными в спирту.

Добавляемый сахар должен быть в пылевидном состоянии, и прежде, чем приступить к растиранию, он должен быть тщательно перемешан ложкой из слоновой кости или шпателем. Способ приготовления лекарств, которые должны стать внешней частью таблетки, похож на первый:
Для первого класса лекарств достаточно взять от 1 до 5 частей сахара, для второго класса – от 5 до 10 частей, а для третьего класса – от 10 до 20 частей, для каждой части лекарства, которые, после достаточного растирания, должны быть растворены с добавлением такого количества спирта, которое необходимо, чтобы превратить все в жидкость в количестве, достаточном, чтобы увлажнить таблетки, когда они будут помещены в раствор, размешать их по кругу лопаточкой, пока они не впитают в себя всю жидкость.

Как уже упоминалось, животные вещества легко подвергаются разложению и, по этой причине, будучи летучими, лучше сохраняются в жидком состоянии, в виде сахарной эссенции, которая может быть накапана на таблетки или кусочки сахара, прямо перед употреблением.

Что касается назначения этих лекарств, одна таблетка представляет собой дозу, независимо от того, является ли пациент взрослым или ребенком, так как лекарство действует более специфически, чем механически, например, подобно тому, как одно и то же количество вещества производит подобный эффект при вакцинации младенца и гиганта. В острых случаях доза может быть повторена ежечасно, в очень исключительных случаях – каждые пятнадцать минут, в затяжных случаях – один или два раза в день, а в хронических случаях – через день, а иногда и один раз каждые три дня.

Если случай острый, следует сразу предоставить столько лекарства, сколько требуется на день (если не возникает необходимости в чередовании), если менее срочный, требуется недельный-двухнедельный запас , а при хронических заболеваниях (особенно, если пациент находится на расстоянии) лекарства должно быть достаточно на месяц или более.

Таблетки должны быть осторожно растворены во рту. Для грудных младенцев таблетка может быть раздавлена в порошок и введена в порошкообразном состоянии или растворена в чайной ложке с молоком или водой.

Так как страдания младенцев в основном вызваны качеством молока матери, она должна, непременно, принять то же лекарство, которое назначается младенцу, ибо, если она явно в добром здравии, эти медицинские леденцы (таблетки) не могут ни при каких обстоятельствах быть вредными.

Если язык пациента сухой, как это часто бывает при лихорадке, и нет достаточно слюны, я советую взять в рот немного воды, чтобы помочь растворению этой лепешки или порошка, что является предпочтительней, чем растворение лекарства в ложке.

Что касается диеты, я не настолько непреклонен, как другие врачи. В острых случаях редко возникает аппетит, и никогда не стоит призывать, чтобы пациенты принимали любую пищу без аппетита, а тем более ели то, что им противно.

"Попробуйте все эти дары плодородного мира,
Не существует благотворного питания
Подходящего для каждого желудка. Но,
Наученные опытом, вскоре вы сможете увидеть,
Что радует, что раздражает".

Когда во время лихорадки нет желания поесть, жидкости, естественно, будут предпочтительнее, чем твердая пища, а растительная пища предпочтительней животной. При хронических жалобах пациенты могут не отказывать себе в том, к чему привыкли, если это не диаметрально противоположно их конституции.

Разумные люди едят только тогда, когда они голодны, и пьют только тогда, когда у них жажда, да и бессловесные животные отказываются от еды и питья, когда им больше не требуется. Чем проще пища, тем лучше для желудка. Хорошая вода является лучшим напитком, но, будучи дешевой, она не ценится.

Пациенты, которые привыкли к чаю и кофе, могут продолжать их употреблять в умеренных количествах, то же самое можно сказать про хорошее пиво, хотя в пиво часто подмешивают вредные вещества. Что касается спиртных напитков (коньяк, ром, джин и проч.) я никогда не рекомендую их здоровому, а тем более больному, потому что они явно вредные, и поговорка, увы, тоже истинна: «Больше утонуло в бутылке, чем в океане!», и, конечно же, больше англичан погибло в Индостане из-за несдержанного и неразумного использования спиртных напитков, чем от меча.


Последний раз редактировалось: Зоя Дымент (Пт Май 11, 2012 3:20 pm), всего редактировалось 3 раз(а)
Вернуться к началу
Посмотреть профиль Отправить личное сообщение
Зоя Дымент



Зарегистрирован: 30.11.2009
Сообщения: 1793

СообщениеДобавлено: Пт Май 11, 2012 10:54 am    Заголовок сообщения: Ответить с цитатой

Первый пост в этой теме- статья Маниша Бхатья -:History of Homeopathy in India
July 17, 2008 by Manish Bhatia .
Цитата:
Он лечил махараджу разведением «Дулькамары» в вине, в низкой потенции. Это лекарство вылечило махараджу. Махараджа был также поражен, когда доктор вылечил его любимую лошадь от язвы ноги. Доктор Хонигбергер стал главным врачом при дворе махараджи.

Все немножко не так. Как мы видим из книги самого Хонегбергера, местные врачи из-за конкуренции не дали довести лечение до конца, и Раджит Сингх умер. С лошадью тоже не совсем так. Лошадь тоже умерла. Раньше, чем махараджа.
Цитата:
В дальнейшем, после смерти махараджи, д-р Хонигбергер переехал в Калькутту. В Калькутте он был известен как " Доктор холеры ". Он написал много книг, среди которых были "Тридцать пять лет на Востоке, приключения, открытия, эксперименты и исторические очерки Пенджаба и Кашмира". Он практиковал в Калькутте до 1860 года.

Ну, здесь верно только то, что он писал книги Smile
Но Бхатья, в общем-то, пишет то, что пишут на других индийских сайтах, на сайтах больших гомеопатических обществ, мифы такие. Например, на сайте Делийского гомеопатического общества читаем:http://www.homeoint.org/site/delhihomeo/historyindia.htm
Цитата:
Гомеопатия пришла в Индию еще в 1810, когда французский путешественник, д-р Джон Мартин Honigberger, узнавший о гомеопатии от д-ра Самуэля Ганемана, посетил Индию и лечил пациентов гомеопатией. В своей второй поездке в 1839 году, он лечил тогдашнего правителя Пенджаба, Махараджу Ранджита Сингх с Dulcamara. Махараджа был очень доволен результатами, и он предложил ему продолжить гомеопатическое лечения в Индии.

(Каким его только путешественником не называю: немецкий у Бхатья, французский здесь, видела и английский и проч. Smile
Не говоря о дате -1810год, здесь та же мысль, что Махараджу вылечили, он способствовал тому, чтобы Хонигбергер способствовал развитию гомеопатии...
Понятно, что Хонигбергер принес имя Ганемана и представление о гомеопатии в Индию, но он так нелестно отзывался практически о всяком местном лечении, в книге столько анекдотических примеров лечения местными факирами, акимами и проч., что -по крайней мере, для меня- остается не совсем понятным, почему во множестве других стран, где побывал и лечил Хонигбергер, гомеопатия не развилась или десятилетия и столетия не развивалась,а в Индии процветает. (еще раз перечитала статью выше "Почему гомеопатия нужна в Индии", и там то же: "Практика гомеопатии процветала в Индии с 1829 года" -ладно, год, десять лет туда-сюда, но даже Хонигбергер с его употреблением гомеопатических лекарств- как это далеко от процветающей практики гомеопатии. ). Ганди и другие гос. деятели- их заслуга? Нехватка аллопатов? Так вопросы у меня все и остаются.
Вернуться к началу
Посмотреть профиль Отправить личное сообщение
Показать сообщения:   
Начать новую тему   Ответить на тему    Список форумов Гомеопатическое лечение -> Переводы Часовой пояс: GMT + 3
Страница 1 из 1

 
Перейти:  
Вы не можете начинать темы
Вы не можете отвечать на сообщения
Вы не можете редактировать свои сообщения
Вы не можете удалять свои сообщения
Вы не можете голосовать в опросах


Powered by phpBB © 2001, 2005 phpBB Group
Русская поддержка phpBB